может быть, сейчас у него печень болит?
Закрывая дверь начальника, я остановился и задумался. Как бы получше преподнести Кате мое предложение? В вечерней тишине было отчетливо слышно, как шеф нажимает кнопки на старинной телефонной трубке. Жене звонит, наверное, – подумал я. Из-за двери голос шефа звучал глухо и неуверенно:
– Вы просили сообщить… Сидоров сейчас здесь, в конторе… Нет, не знаю… Он неожиданно приехал… домой собирается, куда ему еще… Отпуск попросил на месяц… Конечно, дал… Вам легко говорить… Я выполнил ваши требования, может быть, теперь вы оставите меня в покое? Мы можем спокойно продолжать работу? Что ж, и на том спасибо! Хорошо, я обязательно позвоню, если что-то изменится, – и Аркадий Давидович положил трубку.
Когда до меня дошло, что шеф информирует неизвестного собеседника не о ком-нибудь, а именно обо мне, у меня внутри все похолодело. Интересно, с кем он беседовал?
Я без стука открыл дверь в его кабинет.
– Что тебе еще надо? – мой начальник выглядел испуганным.
– С кем вы сейчас говорили, Аркадий Давидович?
– Ни с кем. Ты кто такой, чтобы я вообще говорил о тебе? – шеф попытался напустить на себя грозный вид.
– А ведь вы только что проговорились, Аркадий Давидович!
– Выйди и закрой дверь с другой стороны! Нет, ну что за наглость…
– Вы плохо меня поняли, Аркадий Давидович! – разозлившись, сказал я. – Повторяю свой вопрос: с кем вы сейчас разговаривали?
Из шефа как будто выпустили воздух. Задыхаясь, он опустился на стул и прижал левую руку к сердцу.
– Где-то у меня был нитроглицерин! – правой рукой Аркадий Давидович нервно шарил в верхнем ящике письменного стола.
Он так и не сумел найти лекарство. Лицо шефа посинело, он изогнулся, упираясь руками в стол. Я попытался оказать ему первую помощь, но все оказалось бесполезным. Через несколько минут Аркадий Давидович скончался.
Несчастный старик; я напугал его до смерти! И как мне довести эту новость до его секретарши? – усилием воли я подавил в себе растущее чувство вины, и постарался взять себя в руки. Мне следовало понять, что ждет делать дальше. Шеф предал меня, но я не имел никакой возможности узнать, с кем он разговаривал. Было ясно только одно, – домой мне нельзя!
Захлопнув дверь, я вышел в коридор, где меня посетила свежая мысль:
– А зачем вообще говорить девчонке, что Аркадий Давидович умер? Ведь ему уже ничем не помочь, а если его тело найдет с утра уборщица, то это избавит меня от нежелательных встреч с представителями закона.
– Катя! Я хочу пригласить тебя провести со мной вечер! – чувствуя себя, как последний подлец, сказал я.
– Я согласна, но не знаю, отпустит ли меня шеф!
– Аркадий Давидович велел передать тебе, что ты можешь идти!
Девушка собралась и взяла в руки свою сумочку:
– Я быстро, только зайду попрощаться.
– Аркадий Давидович просил не беспокоить его. У него важный телефонный разговор, – снова солгал я.
– Тогда,