всем конец. Он даже не представляет, как подставит всех нас.
– Все криминальное сообщество встанет против тебя, Араб. Потому что ты убьешь сына уважаемого человека…
– Да что ты говоришь, – протянул задумчиво, обернувшись ко мне.
– Ты – Монтана?
От удивления я едва рот не раскрыл. Араб убрал ствол от моего лица и поднялся.
– Верните его на диван, – дал команду своим. Меня подняли под руки и толкнули на сидение. Я не понимал абсолютно ничего. Кто этот хрен и откуда он знает меня? А еще я был дико зол на Марка. Надеюсь, у него хватит мозгов не натворить еще больше бед.
Меня не трогали, но держали на мушке. Марка тоже подняли и усадили в угол комнаты. Араб взял стул с кухни и, поднеся его к Марку, устроился на нем.
– В общем так, Маркуша, дела обстоят следующим образом, – произнес он, почесывая висок дулом ствола. – Денег, как я понял, у тебя нет и долг отдавать нечем. У меня есть для тебя дело. Провернешь – не только рассчитаешься со мной, да еще и сверху мальца заработаешь.
– Я не макрушник, – огрызнулся Марк.
Мне не нравился этот тип. И не только потому, что пару минут назад он едва не пустил мне пулю в лоб. Чокнутый он, сдвинутый наглухо. Я таких за версту чую. Один взгляд его чего стоит. Я хорошо в людях разбираюсь. Не знаю, как, но просекаю в минуту кто, что из себя представляет. Так вот с уверенностью могу сказать, что общие дела с таким как Араб я бы мутить не стал.
– Да успокойся ты, никого мочить не надо, – засмеялся Араб. – Короче так, в среду мы берем главный офис банка «Приморье». Открываем хранилище и выносим все, что лежит в камерах хранения, также наличку с касс. Все пройдет гладко – даю тебе пятьсот штук.
Марк молчит. Его взгляд тяжелый, обреченный. Насколько я знаю друга, он никогда не был бандитом. И то, что предлагает Араб – чистое самоубийство и билет на зону прямым рейсом.
– Слушай, я с криминалом не хочу развязывать…
Араб начинает злиться.
– Ты думаешь, меня волнуют твои желания?
Он обернулся ко мне.
– Ты тоже пойдешь, сын бандоса…
– Нет. На это дерьмо, я точно не подпишусь.
Секунда, и он подскакивает со стула, приближается ко мне. Снова направляет ствол мне в голову.
– Выбирай, либо идешь на дело, либо пулю в лоб, – надавливает стволом, давая прочувствовать всю прелесть выбора.
– На х*р иди. Лучше пулю лоб, – произношу тихо, с улыбкой, смотря ему в глаза.
Прищуривается. Взгляд вспыхивает злостью, а челюсть сжимается.
– Тогда я пристрелю твоего дружка, а на тебя повешу его долг. При любом раскладе ты в деле.
Твою мать! Прикрываю глаза, понимая, что обложили. Идти придется. Марк шепчет о помощи. Я слышу слезы в его голосе, они душат меня. Но пойти на подобное – огромный риск. Уверен, все не так радужно, как расписывает Араб. Я могу застрять здесь надолго, могу сесть за решетку.
Он говорит, что предоставляет мне выбор. Но разве есть у меня выбор, когда близкого мне человека пытаются убить?
– Зачем я нужен