в форме снегирей. – Не то что ваш Витюша, Людмила. Говорят, на кандидатскую идет?
– К сожалению, упокой их души господи, его родители разбились на машине. Все воспитание внука я взяла на себя. Да, уже определился с темой, его очень хвалит профессор Радушев. Говорит, что загорается новая звезда в свете отечественной науки. А что, ваша Алиночка, замуж не вышла, Валентина?
– Увы, но девочка очень хорошая, работает не разгибаясь, квартиру в ипотеку взяла. Сейчас с мальчиком в столицу перебрались. Только вот что-то замуж ее Ванечка не берет, брезгует что ли. Каждый день молюсь чтобы бог детишек ей дал, да семью крепкую.
И все бабульки дружно закивали головами, попивая чай из блюдечек.
Законспирированная в глубоком тылу Кузьминична, она же Юлька, так же активно закивала головой, отхлебнув чая, даже зажмурилась от удовольствия. Когда обнаружила взгляды всех пенсионерок, сошедшихся на ее персоне.
Она смущенно кашлянула.
– Простите милочка, запамятовала ваше имя-отчество.
– Юлия Кузьминична, – слегка наклонив голову, в знак прямого знакомства, сказала Юлька, – А что тут обсуждать, вон мой племянник целыми ночами в игрушки играет. А днем в конторе сидит, вроде как штатный программист. Платят копейки. Сам худющий как палка. Все девушку никак найти не может. О какой семье и детях может идти речь.
Юлька так раскраснелась, описывая своего двоюродного брата, того самого «сына маминой сестры» которым ей тыкали каждую неделю. Ну кто виноват, что при наличии вышки за плечами, он не смог устроиться нормально, а сейчас сидит в своей однушке и больше ничего ему в жизни не нужно? По крайней мере сравнивать Юльку и его было в корне неправильно. Но объяснить это старшему поколению было невозможно. Они с легкостью двойного щелчка мышки, создавали шаблоны и старались всех грести под одну гребенку. Раз племянник закончил ИНСТИТУТ и не может найти работу с нормальной зарплатой, то ты со своим цыганским факультетом лучше вообще не отсвечивай. Не поймут. Заплюют и еще копеечку бедной будут переводить.
– Да за компьютером только в игрушки играть и можно. Разве это работа. Так, блажь, – закивали остальные бабульки во главе с Рябининой, и Юлька поняла, что внедрение прошло успешно и ее приняли за свою.
В этот момент все резко вздрогнули от душераздирающего мужского крика. Так, что у некоторых выпали блюдца. А кто – то, даже умудрился расколоть фарфоровую чашечку. Все удивленно повскакивали со своих мест и обратили свой взор в сторону того самого злополучного коридора, куда не так давно ушла Маринка.
Приближающийся топот, обозначил пробегающую мимо них в сторону выхода Маринку.
– Уходим, быстро, – вскользь произнесла раскрасневшаяся Маринка и дала деру на выход.
– Извините, закончим в следующий раз, Людмила Ивановна, чай вне всяких похвал, – произнесла, пятясь вслед за Петровной, Юлька, а потом развернулась до хруста в коленках, и побежала догонять заразу Маринку.
«Не могла все по-тихому сделать, что за цирк?! Догоню прибью и пусть хоронят за счет государства!»
Запыхавшиеся,