он и взялся за телефон. – Тань, сделай… – отстранил трубку от уха: – Капучино, эспрессо?.. Капучино, Тань. И Гордеева сюда давай.
Большой и бритый появился как раз когда я, понадеявшись на то, что увлеченный очередным сетом стрелялок Кинозвезда не видит, пыталась вылизать оставшуюся на дне чашки пенку. Осеклась, смущённо отставила чашку на блюдце.
– Здрасти…
Но Гордеев на меня даже не посмотрел. Всё его сосредоточенное внимание было направлено на Кинозвезду, которому в этот момент было ни до кого – он стрелял. Ну а я, раз такое дело, украдкой рассматривала Гордеева.
Он, как и тогда в торгушке, был в строгом чёрном костюме и при галстуке. Начищенные до блеска туфли. До гладкой синевы выбритые щёки. Спина прямая, подбородок чуть вздёрнут, руки сцеплены в замок и пружинисто опущены спереди. Из-под рукавов пиджака тонкой полоской строго белеют манжеты сорочки.
И до меня дошло! Он вовсе не генеральный, как я почему-то думала сначала, и даже не зам. Он охранник! Может, начальник службы безопасности, может, личный телохранитель или что-то типа того, но далеко не самый главный, хотя смотрелся так… Ну как это сказать-то…
У отца тоже почти сразу после карьерного взлёта появился личный охранник – Рагиф. Но тот был похож на уголовника и пугал меня своими откровенными, недвусмысленно шарящими по моей фигуре взглядами. Он ругался матом в нашем с мамой присутствии, не таясь курил травку и частенько, заводя в подсобку возле гаража, насильно дотрахивал за отцом проституток.
А когда, после того случая с моим недопохищением, отец приставил эту гориллу ко мне – я перестала спокойно спать и боялась спускаться ночью в кухню, чтобы попить водички.
И когда три года назад я заметала следы, убегая от людей отца, я тоже больше всего боялась, что меня найдёт именно этот, потому что сильно сомневалась, что вообще доеду тогда хоть куда-нибудь. Зато не было сомнений что и́менно он сделает со мной первым делом, если поймает. Словом, там был полнейший морально-визуальный урод, а вот Гордеев… Он был, как бы это сказать…
– Она мне подходит, – выдернул меня из задумчивости голос. Кинозвезда отложил планшет, побарабанил пальцами по столу, словно соображая, что дальше. – В общем, введи её в курс, размести. Ну и остальное.
Гордеев кивнул и, приоткрыв дверь, едва заметно шевельнул подбородком, указывая мне на выход.
– Ну и что это всё значит? – спросила я у его спины, когда, выйдя из офиса Даймонда мы направились к лифту.
Он не ответил. И лишь когда мы зашли в лифт, и кабинка мягко устремилась вниз, повернулся ко мне. Окинул медленным внимательным взглядом, особо задержавшись на лице.
– Деньги будут, но не сразу.
– А когда?
Он пожал плечами:
– Как положено, через месяц. – И отвернулся, готовясь к выходу.
– В смысле – через месяц?! – возмутилась я. – Я же говорила, у меня всего две недели!
– Следуй за мной, – ответил он и направился через просторный холл к выходу. Ох, как же он бесил вот этим своим…
– Вы