с которой несколько дней как закрутил роман и пока еще не прочь его продолжить. Возможно, она рассчитывает на нечто большее, чем интрижка, а узнав, что у тебя относительно нее несерьезные намерения, больше не захочет спать с тобой. А вот если ты уже собираешься расстаться с ней, тогда дело другое, тогда можно говорить правду – будет причина для разрыва.
– Правда? – заулыбалась Саша, очевидно, решив, что она, возможно, и есть та единственная и неповторимая, которую я жду. – И что, никогда не был женат?
– Был, Саша, был… – ответил я с неподдельной грустью, потому что свою бывшую жену Инну, наверное, до сих пор еще любил. Развелся с нею несколько лет назад, с тех пор так и живу один.
– А дети есть? – продолжала пытать меня Саша.
Мне стало совсем грустно, вспомнился сын, которого я давно уже не видел.
– Есть, – вздохнул я. – Сын, двенадцать лет. – Вопрос для меня был больной, не по своей воле я расстался с женой, Инна сама забрала сына и уехала в другой город, с тех пор так и не виделись. Увы, не сложилась моя семейная жизнь. Продолжать тему я не желал и перевел стрелки на Смольникову: – А ты была замужем?
– Была, – как‐то невесело отозвалась Саша, для которой тема супружества, по‐видимому, тоже по какой‐то причине была больной. – Развелась.
– Дети? – спросил я лаконично.
Молодая женщина отрицательно покачала головой.
– Не суждено было. – Ей явно не хотелось продолжать этот разговор, я настаивать и не стал.
Да уж, встретились, как говорится, два одиночества.
– Ну что, пойдем еще раз искупаемся? – предложил я, приподнимаясь.
– Пойдем, – согласилась Смольникова.
Мы поднялись и вновь отправились к морю.
…Вечером после ужина собрались в «штаб‐квартире». Все сели на уже облюбованные места, и наше очередное «заседание» по поиску сокровищ Христофора Колумба началось. Первым взял слово хозяин «явочной квартиры» Егор Тепляков.
– Поскольку ко мне стеклась вся информация, добытая сегодня в соборе Санта‐Лучина, – тоном человека, взявшего на себя руководство и организацию мероприятия, заговорил он, – и я немного разбираюсь в охранных средствах защиты и компьютерных программах, я взял на себя смелость составить план проникновения в интересующий нас собор.
Язык у Егора стал странный – казенный какой‐то, будто мы не банда преступников на сходке, собирающаяся влезть в церковь, а группа активистов производственного предприятия, обсуждающая план проведения субботника на прилегающей к зданию организации территории.
– Но прежде чем приступить к изложению плана, – продолжал Тепляков, – хочу отчитаться перед вами о проделанной мной в Санта‐Лучине работе. Вы же рассказали мне о том, что сделали в монастыре, а я нет, – пояснил он.
Я хохотнул:
– Ну, ты излагаешь, как коммунист на митинге или партсобрании.
На меня зашикали, а Тепляков смутился и уже проще продолжил:
– В