они решили обратиться за помощью.
Старушка с радостью откликнулась и, пока они вместе неспешно добирались до Старорусской улицы, выложила все, что ей было известно об истории искомого медучреждения.
Впрочем, друзья (ученые как-никак люди!) уже знали многое из сказанного попутчицей. Просто не подали виду.
Однако не будем отвлекаться…
Через полчаса ходу они распрощались с отзывчивой старушкой:
– Прощай, бабуля. Спасибо за бесценную услугу!
На пороге медучреждения, прямо под недавно установленной вывеской «Эвакогоспиталь № 51» (раньше, в дни бесконечных бомбежек и обстрелов, ее попросту не могло существовать: всякая информация о медицинской, как и любой другой воинской части, – дело весьма секретное!) – огромный, тучный, но весьма резвый дядька в халате (язык не поворачивался назвать его белоснежным) теребил ухо какого-то паренька, изо рта которого выпала только что прикуренная папироска, и неустанно приговаривал:
– Сколько можно повторять: курить на территории вверенного мне учреждения категорически возбраняется. Не только в помещениях, но и на прибольничном участке!
– Я больше не буду-у-у! – покорно визжал нарушитель порядка, в котором наши герои не без труда узнали своего юного друга.
Уж больно окреп, да что там окреп – располнел Васька за те несколько дней, что он провел без движения на больничной койке. Особенно впечатляли его щеки. Лощеные, сочные, словно надутые, они, казалось, вот-вот могут треснуть.
– Э-э, товарищ, оставьте мальчишку в покое! – без промедления вмешался в ситуацию Альметьев. – Еще уши ему оторвете.
– Ничего. Сразу же и пришьем. Сами. Прямо здесь, на месте – никуда ходить не надо, – флегматично отозвался дядька, но посмотрел на неожиданных защитников нарушителя весьма недовольно.
– Понятное дело! – поспешил задавить намечающийся конфликт в зародыше секретный сотрудник. – Ведь в Ленинграде и окрестностях всем хорошо известно, что именно в вашем медучреждении собрана целая плеяда выдающихся специалистов высочайшей квалификации. Хирургов. И прочих отоларингологов.
– А вы кто будете, товарищи? – не поддаваясь очарованию откровенной лести, решил проявить далеко не лишнюю в военное время бдительность доктор.
– Дядя Коля! Ярослав Иванович! – раньше тех, кому адресовался этот вопрос, радостно воскликнул избавленный от пыток юный отрок.
– Из Москвы. Командированные, – расписываясь за двоих, поспешил дополнить его ответ наш главный герой.
– Тоже медики? – резонно поинтересовался рьяный последователь Гиппократа и пристально уставился в чистые Ярины глаза. После чего так же тщательно пробуравил испытывающим взором его спутника – Альметьева.
– Никак нет. Представители иного, гуманитарного цеха, – бодро доложил тот.
– Какого именно? – повысил голос рыцарь белого (ну не совсем, как в нашем случае!) халата.
– Философы мы. Из МГУ.
– И документы у вас в порядке? Можете предъявить?
– Естественно!
Плечов