«Простите», и новая волна подкатила, вырвавшись в миску.
– Сотрясение! – Пожилая дама появилась словно из воздуха. – Нужно в больницу.
– Нет, это не страшно. – Парень, запрокинув голову, отодвинул миску.
– Как это не надо? – Возмутилась девушка.
– Несильное. Я-то уж знаю. – Ухмыльнулся парень, ощущая слабое головокружение, подумав лишь о том, что денег на такси у него точно нет. Димка, наверное, во дворе, он поможет. Как-нибудь доберутся. Две станции на метро.
– Ложись. Давай, давай, вот здесь на диван.
Парня уложили на диван с деревянными подлокотниками один из которых упирался ему в ноги. Пожилая дама обтёрла его лицо влажно тканью, обтёрла губы и заставила пить воду мелкими глотками. Девушка убирала пол, за что ему стало нестерпимо стыдно. Дальше он уже не думал, провалившись в сон. Так бывает при сотрясении, он-то знал. Сто́ит расслабиться и тебя словно отключает. Раз и спящий режим.
В следующий раз он открыл глаза, когда человек в белом халате ощупывал его лоб и глаза. Доктор поспрашивал его, поговорил с дамами, заверил, что всё не страшно, сотрясение есть, но не сильное. Нужно будет появиться, в больнице и сделать снимок, а пока лучше спать, спать и спать.
Дамы кивнули, о чём-то ещё поговорили с мужчиной, но голоса померкли отдалённым гулом, следующий раз он уже проснулся, когда пожилая дама теребила его за плечо.
– Нужно поесть. По чуть-чуть давай, давай. – И она ложкой вливала ему бульон.
Так, он периодически отключался и включался и всегда на кухне был кто-нибудь из дам. Его то кормили супом, то давали терпкий и чуть горчащий, но очень сладкий чай. Он пытался собраться с мыслями и силами, но снова хотелось ещё чуть-чуть полежать, и он отключался.
5
Солнце щипало глаза, что-то шаркало рядом, и так шумно. Это были чьи-то ноги в серых носках и тёмно-синих тапочках. Пожилая дама суетилась возле плиты. То отходила к холодильнику, то возвращалась, шаркала к раковине, чуть включала воду, выключала и шаркала к столу.
– Проснулся. – Улыбнулась женщина.
Василий буркнул утвердительно в ответ и сел, ощутив, как сползающий тёплый плед обнажает его кожу, пощипывая прохладным воздухом. Он сидел в одних лишь трусах.
– А где моя одежда? – Его голос выдавал удивление и даже какое-то отчаянье.
– Простите, но пришлось уж вас раздеть. Не спать же в одежде, тем более всё было перепачкано. Сейчас принесу. – Старушка улыбнулась, пошаркав тапочками.
– А который час? – Был его следующий вопрос, когда ему протянули пахнущие чистотой сложенные в стопку вещи.
– Почти восемь. – Женщина кинула взгляд на часы, что притаились над дверью.
– Восемь вечера и так светло. – Он поддерживал светскую беседу как мог.
– Восемь утра. – Улыбнулась дама, расставляя тарелки и выкладывая первую порцию скворчащих оладий, только что поддёрнутых с плиты.
– Как восемь утра? Я всю ночь проспал здесь?
– Сударь, вы почти три дня спали. А теперь садитесь за стол. Давайте, давайте,