меня лес».
Только подумал – навстречу ему драчун-батожок сам собой по лесу вышагивает. Подошёл к Антоше:
– Иди за мной. Так и быть, покажу, где я вчера дикой яблонькой рос.
Побежал Антоша за батожком. Пришли куда надо. Сразу пенёк нашёл, подрезал его Антоша как надо, наискось, ровнёхонько. Срез воском залепил, как бабушка учила, и начал росток прививать. Бережно, ласково. Мочалкой обвязал и думает: «А вдруг не привьётся».
Очень хотелось Антоше, чтобы сгубленная им яблонька внове зажила. А желание человека большую силу имеет. На свете, пожалуй, ничего сильнее желания нет. Кто сильно желает, всего добиться может.
Желанье, конечно, желаньем, а корни корнями. У той дикой яблоньки корни сильные были. Далеко от пенёчка разветвились. Много соку из земли тянули. А сок-то теперь некуда деть. Много ли его пеньку надо, коли ствола у дерева нет. А тут росточек на пеньке объявился. Корни-то и начали его поить-кормить. Да так, что он на Антошиных глазах зазеленел. Антоша от радости вокруг него в пляс пустился.
Тихо-ласково зашелестели деревья: «Не от большого ума Антоша яблоньку погубил. У мальчонки руки чесались, работы требовали. А тут бабушка нож-складешок подарила, да в лес пустила. А что ножом делать можно, не научила. Знай бы Антоша, как могучему лесу дремучему без добрых людей несладко, не обижал бы старика… Ну да где гнев, там и милость…» Подслушал батожок лесные думы и скок к Антоше в руку:
– Служить тебе теперь буду.
Батожок-то и повёл Антошу. К одной яблоньке приведёт, другую укажет. Привил Антоша росточки:
– Пойдём, батожок, домой.
Вывел батожок Антошу из леса ближним путём и к мосту подвёл. Горбатый мост не сгорбился, ничего, только Антоша оробел, не решился по нему идти. «Кто его знает… А вдруг провалится…»
Тут лодка не будь плоха, да выплыви на берег. Подплыла посуху и остановилась перед Антошей:
– Садись, Антон Иванович! Для такого человека я не то что посуху плавать, по небу летать буду.
Сел Антоша в лодку, а она – порх, и через миг перед калиткой встала. Калитка сама собой открылась и говорит:
– Антон Иванович, милости просим. Каша стынет. По вам плачет.
Стол со скамейкой услышали, с кем калитка говорит, да со всех ног навстречу.
– Кушайте, пожалуйста, Антон Иванович.
А ложка прискакала и сама кашу зачерпывает, в рот кладет.
– Нет, не надо так, ложка, сам тобой есть буду.
Глядит бабушка на внука, не нарадуется.
– Простил, видно, нас с тобой лес.
Антоша ест да головой кивает. Зато веник отвечает:
– Простил, да ещё велел мне Антоше дорогу мести.
Сказал так веник и давай сам собой мести. Так и наплясывает. Промёл веник дорожку в огород. Нарезал Антоша росточков с дедовой яблони и опять в лес… Всю весну так-то он прививал…
Много ли, мало ли лет прошло, стали Антошины ростки яблонями. По весне так цвели, что со всей