какие безмерные жертвы?
Окаянные дни и года…
Галлиполи, Белград, Бизерта…
Двуглавый орел и звезда…
Пароходный дымок над Волгой,
И буря расправы в Крыму…
И еще Отечество долго
Пребывать будет в дыму.
И дым этот страшно горек,
Разъедает глаза до слёз,
Не вытерпит даже историк
Таких страшных угроз.
Остается только надежда
И любви дыханье живой…
Неужели снова как прежде
Поползет дым над страной?
11.10.2014
Прошло уже более ста лет со дня начала в России смуты 1917–1922 гг. И нам сегодня остается лишь еще и еще раз попытаться понять, почему и как произошла эта братоубийственная драма, и что нужно делать в нынешнее время, чтобы подобное никогда не повторилось. Силы в этом осознании и движении вперед нам могут подарить лишь вера и национальное благоразумие. Не могу не привести в конце этой вступительной статьи к книге о Колчаке свои поэтические строки, родившиеся в марте 2014 г. в Белграде, в маленькой православной церкви Святой Троицы, где нашел свое вечное упокоение другой вождь Белого движения – П.Н. Врангель. Эти строки относятся к Колчаку в самой полной мере:
В церквушке маленькой теплится
Лампадка русская не зря,
И остается лишь молиться,
Чтоб незабвения заря
Всегда с прощением блистала
Над памятью былых борцов,
Кому России было мало
И чести дедов и отцов!
Трагическая жизнь Верховного правителя России еще и еще раз показывает нам, как же богата история России великими событиями и выдающимися личностями, которые главным своим долгом считали служение своей Родине, в какое бы лихолетье и смутное время им ни пришлось жить и действовать, и пусть они совершали при этом непоправимые ошибки, верили в иллюзии и были обречены на гибель. Зато им было суждено войти в легенды или самим стать легендами!
С.Н. Дмитриев,
кандидат исторических наук,
главный редактор издательства «Вече»
(1991, 2016, 2023)
От автора
Предисловие
Дело не в законах, а в людях…
Свою книгу я назвал «Трагедией адмирала Колчака», хотя, в сущности, о личной трагедии «Верховного правителя» в Сибири буду говорить мало. А.В. Колчака я не знал и никогда не видел. Его облик рисуется мне только с чужих слов и из замечательного исторического документа, если не вышедшего из-под его пера, то непосредственно им созданного. Я имею в виду показания Колчака во время допроса следственной комиссией «революционного Правительства» в Иркутске в 1920 г. Достаточно прочесть этот литературный памятник, чтобы проникнуться величайшей симпатией к фигуре сибирского «диктатора», трагические черты которого отмечают и противники [напр., Б. Павлу в «Чехословацком Дневнике», № 269].
Да, в жизни этого человека была действительно драма. И заключалась она не только в том, что свои личные интересы он, как и многие в годы гражданской войны, принес в жертву общественному долгу. Наука влекла его к себе в юности. Отважный