которой получила краткий ответ: «Ничего мне больше не присылайте, я всё вижу в интернете первой!»
С желанием докопаться до истины я попыталась поговорить с супругой Ефремова. Написала Софье в мессенджер. «Простите, я всего боюсь. Не хочу ничего портить», – ответила Софья.
Вскоре Сеть, словно бомба, разорвала неожиданная новость: Михаил отказался от услуг Эльмана Пашаева! В те же дни в Министерстве юстиции встал вопрос о лишении адвокатского статуса защитников обеих сторон.
Глава 4 взял вину близкого на себя
Однажды утром раздался звонок от редактора Ольги Сабуровой, с которой мы занимались «Делом Ефремова».
– Можешь сделать интервью с Пашаевым? Мы готовы предоставить свою площадку. Пусть приходит к нам в редакцию, сделаем печатную и видеоверсию интервью.
– Думаю об этом, – ответила я Ольге. – Сама очень хочу встретиться с Пашаевым и задать вопросы, которые у меня возникли в процессе общения с друзьями Михаила. А также совершенно непонятно, почему отмалчиваются жена Михаила и его сестра, ну и самое главное – почему именно такую тактику ведения процесса выбрал Эльман Магеррам оглы.
Я понимала, что сейчас надо действовать решительно: либо пан, либо пропал, поскольку журналистов, желающих поговорить с Пашаевым, было много. А время меж тем шло, положение Михаила Ефремова ухудшалось, и я, как многие люди в нашей стране, ему сочувствовала.
Знаю, что с юристами, а тем более с адвокатами, договариваться архисложно, поскольку это люди весьма специфического склада мышления. Адвокаты, подобно дипломатам, никогда не говорят «нет». Но и «да» не говорят, и ты находишься в каком-то подвешенном состоянии. Как найти подход к адвокату, чтобы не получить отказ в интервью, может подсказать только сам адвокат.
– У тебя восточная фамилия. И ты идёшь к уважаемому кавказскому мужчине. Поэтому прежде всего надо сказать ему: «Ас-саляму алейкум, Эльман Маггерам оглы», выразить тем самым своё уважение и почтение», —посоветовал мне Сергей Гроза.
– Ты прав: у человека есть отчество. К Добровинскому ведь по имени и отчеству журналисты обращаются. Для любого человека звучание его собственного имени приятнее, чем любая музыка.
– Ко-неч-но! – поддержал меня Сергей. – Из-за того, что ты уважительно, соблюдая традиции, обратишься к нему, Эльман не откажет тебе в интервью.
Я позвонила Пашаеву, и он любезно отозвался. В первую очередь я его поприветствовала, представилась. Моя восточная фамилия действительно произвела на Эльмана впечатление. Мы поняли, что будем разговаривать на одном языке.
– Конечно-конечно, я с Вами поговорю, – ответил Эльман. – Давайте договоримся встретиться ровно через десять дней в два часа дня.
Пришло долгожданное восьмое сентября, когда мы с Эльманом должны были созвониться в десять утра, а в два часа дня встретиться. И вдруг за час до звонка я узнаю новость