выпить. Настоящий шантаж, но такой уж у меня камердинер!
Камердинер. У меня. Мне до сих пор сложно было к этому привыкнуть.
Да, Ори пришлось бы именно бежать: портала в нуклийское посольство на университетском браслете не было. Я проверил по карте: посольство находилось неподалеку от главного здания академии, но браслет мог отправить меня разве что в деканат. Рисковать я не стал. Тем более, предполагалось, что утренняя прогулка на относительно прохладном воздухе (в Междумирье прохлада только снится) меня взбодрит.
Взбодрили меня, скорее, попытки отправить пустую кружку обратно порталом и не отправиться вслед за ней самому. Магия снова отказывалась слушаться. Так что сладить с несчастным порталом (любой нуклийский маг умеет это с рождения) я смог лишь с десятой попытки.
Каким же беспомощным я тогда себя чувствовал!
Если лионское посольство напоминало высокую башню – как можно меньше украшений, как можно больше свободы, – то нуклийское строили с размахом. Маги Нуклия любят сорить деньгами; тем, кто магией подобен богам, наверное, пристало любить роскошь. Посольство занимало целый дворец. Белоснежный, украшенный стеклом и алмазами (не знаю, что в Нуклии ценится дороже – их стекло, гордость всего мира, или все-таки самоцветы?), этот дворец как будто парил над арлисскими садами, окутанный ароматом роз, как свежая, юная дебютантка на балу – благоуханием дорогих духов. Мраморная статуя Повелительницы возвышалась слева от входа, – для таких, как я, ее даже подписали. Я попытался рассмотреть наконец королеву, но как и на Испытании, не увидел почти ничего: теперь глаза слепил яркий солнечный свет. Скульптор изобразил королеву в роскошном черном платье, украшенном алмазами. Платье было из черного мрамора, алмазы – настоящими. Вот и все, что нужно знать о Нуклии – они украшают статуи своих правителей алмазами. Правителей, которых в любой момент могут убить – в поединке или просто так.
Повелительница, наверное, так же тщеславна, как и ее подданные.
В лионском посольстве было пусто: лишь одна хумара встретила меня на входе. Дальше в коридоре никого не было.
Нуклийское же посольство охраняли гвардейцы в черных мундирах. Несчастные, они страдали, наверное, на солнце ужасно, но, как и королевская стража на Острове, не жаловались. Я бы принял их за статуи, но быстро заметил, что они не перестают за мной следить. Любопытно, означает ли цвет их формы то, что они владеют магией? Разумно было бы поставить на страже волшебников, но никакой магии я сейчас не чувствовал.
Я замер перед распахнутыми дверями, глядя на них. Казалось, только я перешагну порог, и гвардейцы проткнут меня копьями. Объяснить им, что меня ждут? Шериада вчера принесла документы, они были у меня с собой в той же шкатулке. Но вряд ли предполагалось, что я отдам их стражникам.
Я уже почти приготовился испытать судьбу, когда по лестнице к дверям взбежал юноша в синем балахоне по моде Золотой империи. Он точно был человеком и поклонился мне, как высшему.
– Мастер