я сестру, – для нас, людей, все традиции вервольфов – секретны. А мы бы хотели их узнать получше.
Хуан тут же улыбнулся.
– Я буду только счастлив узнать друг друга получше.
И почему мне кажется, что Мира в этом уравнении не фигурирует, а мы говорим вовсе не про вервольфов в целом? Мой план все правильно ему объяснить под угрозой!
– Мы с братом готовим мясо, присоединитесь к нам?
– К готовке? – влезла сестра.
– Нет, – усмехнулся Хуан. – К обеду.
– А я думала на обед у вас мы! – хихикнула Мира.
Я как никогда не была близка к тому, чтобы треснуть себя по лицу ладонью, а лучше – треснуть сестру. Что она несет?! Но вервольф вдруг рассмеялся, нагнулся к Мирабель и заговорчески сообщил:
– Тайна вервольфов номер один. Мы не едим людей.
– Какое облегчение, – выдала она с самым влюбленным взглядом. – Вот я бы вас попробовала.
– Где у вас кухня? – поинтересовалась я резко.
Вопрос лишний, потому что кухню я нашла по методу вервольфов – по аромату жареного мяса. О том, что не стоит вести себя так по-хозяйски в чужом доме, я вспомнила уже на пороге. Когда взглядом споткнулась о полуобнаженного Даниэля. Широкие плечи, мощная спина, переходящая в узкую талию, бугрящиеся под смуглой кожей мышцы – и все это было выставлено на всеобщее обозрение. Я опустила глаза и порадовалась, что на нем хотя бы есть штаны. Если бы штанов не было, не уверена, что моя психика выдержала бы подобное зрелище.
Он действительно переворачивал большие стейки, но стейки – последнее, что я заметила в этой совсем не для моих глаз картине. Мой взгляд будто прилип к его плечам, а затем переместился на грудь, когда вервольф обернулся. Правда, в отличие от меня, которая, как рыбка, хватала ртом воздух, остался совершенно невозмутим. Разве что медленно повел носом и приподнял бровь. Мол, что ты здесь забыла?
Не знаю, что я здесь забыла, у меня вообще из головы все повылетало. Осталось только желание высказать все Хуану за то, что не предупредил о брате-нудисте. А затем самому брату-нудисту за то, что он ходит вот так. Хуан и Мира меня еще не догнали, а Даниэль был на месте.
– Вы всегда ходите вот так? – поинтересовалась я вместо приветствия, при этом пытаясь коситься на стейки, на сковороду, на длинные кухонные столы, а не на упругий, словно филигранно вычерченный пресс. Впрочем, коситься на мясо и скороду было плохой идеей: я залипла на руках Даниэля, его длинных гибких пальцах. Я сглотнула, и вовсе не потому, что хотела есть.
– А ты всегда вламываешься в чужие дома без предупреждения?
– Вы меня пригласили. Скажете, не почувствовали меня еще с порога?
– Почувствовал, – кивнул этот грубиян. – Но не посчитал это поводом бежать за рубашкой.
– Дикарь, – проворчала я себе под нос. Правда, потом спохватилась, но вервольф снова вернулся к стейкам.
Надо что-то с этим делать. Я рядом с этими вервольфами тоже становлюсь беспардонной.
– Даниэль, привет! – выдохнула догнавшая меня