оказался один на один с Мариной. Они, не спеша, прошли до сопки, поднялись на её скалистую часть и остановились перед «Чертовым пальцем». Чёрная скала исполином поднималась из клокочущего океана, обдававшем её, эту самую скалу, обильной пеной. Скала возвышалась над всеми остальными скалами, была неприступна, оставив людям лишь небольшую площадку. Влад перепрыгнул через узкую расщелину и подал руку Марине. Стоять на маленьком пятачке было тесно и некомфортно, со всех сторон их окружали глубокие отвесные пропасти, далеко внизу, тщетно пытаясь свалить исполина, неистово бились волны, выплёвывая в него, от своей беспомощности, клоки пены. Марина стояла, опираясь спиной как раз на палец, указывающий в небо. Влад сильно прижимался к ней и долго целовал, зная, что это в последний раз. Марина была одета довольно легко для этого времени года, она не собиралась подниматься сюда – на скалы, где от моря поднимались холод и страх. Влад ласкал её нежную и очень упругую грудь инстинктивно, даже не осознавая этого. Он не знал тогда, что и у тела человека есть память и человеческие инстинкты подчас не могут быть управляемы его мозгом – уж очень они бывают сильны, эти инстинкты! Влад, в полной мере ощущал своими дрожащими руками то, что он не мог ощущать длинными, тёмными и холодными вечерами, когда на них с Мариной было надето по тонне одежды. Их тела трепетали, впереди чувствовалось что-то неизвестное, что-то запретное, что-то, куда им ещё было нельзя. Влад давно уже нацеливался сравнить Марину с теми журнальчиками, которые им понадарили моряки с сухогрузов, но всё как-то не решался, какая-то сила останавливала, не пускала дальше. И эта сила, о чудо, была намного сильнее даже самого Влада, сильнее его сумасшедших чувств! Так и не опустил тогда Влад, на скале, руку «ниже ватерлинии», не позволила чужая сила совершить непоправимое, сохранила его для чего-то и для кого-то! Он, весь в огне, прижимался к девушке и целовал её, согревал её, защищал её от всего плохого, пошлого и несвоевременного. Он обнимал её, слившуюся в одно целое, с «Чертовым пальцем»! Минут через двадцать, когда дальше уже стоять, не двигаясь, стало тяжело, да и признаки возбуждения у Влада стали ощутимы для Марины, он отодвинулся от неё, повернулся и перескочил обратно, через трещину, которая была очень глубокой и внизу нещадно бушевали волны, и протянул руку, плывущей от томного нового чувства, Марине. Девушка шагнула смело, глядя только в глаза Владу, не обращая внимания ни на скользкие камни, ни на ревущий внизу океан, ни на огромные скалы вокруг. Она очутилась прямо в объятиях Влада, опустившего её уже на снежный массив, рядом с собой. «Чертов палец» внушал страх, но не им! Тогда Влад совсем не думал, куда и на сколько он уезжает, увидятся ли они ещё с Мариной, увидит ли он ещё хотя бы раз этот прекрасный уголок планеты Земля, называемый Чукотка, что может произойти в её и всего судьбе через год, пять, десять лет, что может вообще произойти с миром, в котором они живут? Он просто шёл с одноклассницей по косе, соединяющей плато мыса Кожевникова и берег, на котором полукругом, перед ними, лежал
