и принялся затягивать его, хотя особой необходимости в дополнительном креплении и не было. На самом деле, я просто старался выиграть несколько лишних секунд, чтобы обдумать услышанное. Магистрат, Гильдия какая-то, Ложа они тут что, масоны? Сплошь загадки, возможно и содержащие подсказки, но расшифровать их я пока не мог. Вот и имя нового знакомого – Валуэр, и не просто, а ещё и «Эсмен дорр…» Голландское? Не шибко похоже и непривычно слуху. Что-то такое мелькало в памяти – где то я уже встречал это «Валуэр»… в какой-то книге? Наверняка так, но вот в какой именно – нет, вот так, с ходу, не вспомнить.
Всё, последний узел готов, затянут, якорь закреплён надёжно, и возиться с ним дальше не стоит, это уже начинает выглядеть подозрительно. Вон как старательно Кора наблюдает за моими руками, прямо ни единого движения не упускает, зверюга…
Я поднялся, отряхнул колени.
– Ну вот, я в полном вашем распоряжении, мастер Валу. Пойдёмте?
– Пошли. – кивнул он. – Кора, сторожи!
Собака понятливо тявкнула и перелетела назад, на «Штральзунд», где и уселась на крыше каюты неподвижной точёной статуэткой. Я удивлённо поднял бровь – не доверят мне, что ли, подозревает в намерении устроить побег? Нет, вряд ли – это было бы уж совсем глупо, куда я денусь отсюда? А собака – что ж, пусть сидит, барахло на дорке целее будет. Откуда знать, что на нравы тут у них в порту?
Валуэр повернулся зашагал вслед за ним по пирсу. Над пристанями, над бухтой вздымался лес мачт в паутинах снастей; кое-где с перекошенных реев тряпками свисали паруса, и крошеные чёрные фигурки копошились на их фоне. За всем этим портовым великолепием проглядывали на фоне густоголубого, крымского какого-то неба и зелёных холмов красные черепичные крыши близлежащего городка. Я шагал себе с независимым видом, заложив руки в карманы штормовки, и мурлыкал под нос:
…По рыбам, по звёздам, проносит шаланду,
Три грека в Одессу везут контрабанду,
На правом борту, что над пропастью вырос,
Енакий, Ставракис и Папасатырос.
А ветер как гикнет, как мимо просвищет,
Как двинет барашком под звонкое днище,
Чтоб гвозди звенели,
Чтоб мачта гудела:
«Доброе дело! Хорошее дело!»…
Провожатый обернулся на моё пение, и состроил ухмылку – на его обветренной коричневой физиономии она выглядела, пожалуй, одобрительной.
…может, ему тоже случалось возить контрабанду в Одессу? После событий последних часов – честное слово, не удивлюсь! Или всё проще, и новый знакомый просто любит, как и я, Багрицкого?..
– Между прочим, а как называется этот город, мастер Валу? – осведомился я. Походя осведомился, между делом – других, куда более актуальных, нежели географические названия, вопросов, было море, но надо же с чего-то начинать?
– А я разве не сказал? – «пират» изобразил удивление. – Ну, извини, парень, из головы вылетело. Город, как и порт, называется Зурбаган.
Я споткнулся на ровном