Tobeus. Илья Тауров

но дети меня как-то сторонились, никто не мог знать, что у меня дома что-то случилось, но они будто чувствовали, мой страх, мою боль, и боялись, что я заражу их этим, есть хотелось, поэтому я выносил в столовой всё что мог выпросить у работниц из еды и вроде бы не так уж плохо себя чувствовал, но продукты – это очень ценная вещь, выпрашивать становилось всё трудней и я начал голодать. Учителя на это не сильно обращали внимания, я был беженцем, а все мы выглядели голодными и больными, все в лохмотьях, да и многие из русских не сильно от нас отличались, поэтому тревогу никто не бил из-за моего резкого похудания, может никто и не замечал, ведь худой я был всегда.

      Не знаю сколько бы ещё так продолжалась эта жизнь, наверное, не долго, но в один день, я как обычно упал на свой матрас и смотря в окно пытался не думать о том, что хочется есть, к тому же я обпился тёплой воды, а это мне всегда немного помогало, как тут замок в двери повернулся. Дверь открылась, а в коридоре загорелся свет, я подорвался со своего места как напуганное животное, только вот я был неожиданно радостный, я думал, что наконец-то вернулась мама, но вылетев из комнаты опешил так же, как и стоящая в дверях женщина. Конечно, перед ней появился какой-то полутораметровый зверёк с длинными черными волосами, будто смазанными жиром, в ободранной кофте и штанах, да и с лицом скорей всего серым как асфальт. Недолго мы стояли и смотрели друг на друга. У неё были темно-коричневые, с прядями седины, короткие волосы, зачёсанные то ли на бок, то ли назад, телосложение для нынешних времён было на редкость тучным, а одежда хоть и выглядела старой, но была в хорошем состоянии, взгляд из удивлённого стал может не злобным, но строгим.