у печи, – Только подальше от жерла печи. Чтоб какая искра не попала.
Конан, выйдя наружу, собрал рассыпанное. Добавил из поленницы и ещё – про запас. И в углу всё и высыпал. Заодно обратил внимание, что пол перед жерлом накрыт тонким плоским листом железа – а предусмотрительно. Но полностью разрушает, если б он не уверился ещё до этого, всю легенду о том, что отшельница-колдунья живёт здесь совершенно одна уже тридцать лет: гвозди, которыми был прибит к полу трёхфутовый в длину и ширину кусок металла, всё ещё блестели шляпками: новые!
– Ну, раз уж ты помог мне с дровами, Конан-киммериец, прошу тебя ещё об одном одолжении: сходи, будь любезен, к ручью, он там, – сухонькая коряга-рука махнула в ту сторону, куда Конан и шёл, – в сотне шагов. И набери воды в мою бадью. А то мне совсем тяжело носить её, когда она полна.
Конан не видел причины отказывать. Тем более, может, старуха расскажет что-нибудь интересное о том месте, в которое он направлялся. В заколдованный замок короля Вассы Второго. Где, по слухам и согласно карте, которую ему продали вполне «надёжные» источники, имелись в подвалах «заколдованные» сокровища. Которые из-за заклятья до сих пор никому так и не дались. Иначе слухи и об этом разошлись бы по всей Ойкумене! Уж что-что, а сплетни о чужих удачах всегда широко…
Вот именно.
Тихо журчавший по песчаному руслу ручей с кристально чистой водой оказался действительно шагах в ста от избушки. Только вот это были шаги Конана – широкие и упругие. А чтоб дойти сюда такой согбенной годами старушке, каковой представилась Ясмина, нужно было бы сделать их добрых двести с лишним… Так кто же таскает воду женщине? Какая-нибудь ученица? Которая сейчас или в отъезде… Или спряталась. От греха подальше.
Ну правильно: увидев Конана, каждая нормальная девушка подумает, (И не без оснований!) что у него только одно на уме!
Так что обратно полнёхонькую, не меньше, чем двадцатилитровую, бадью Конан тащил, точно так же внимательно оглядываясь по сторонам, и прислушиваясь. Но всё было тихо.
В избушке в очаге уже вовсю пылал огонь – котелок теперь громко бурлил, и пахло весьма аппетитно. Конан почему-то подумал, что как бы, пока он ходил, старуха не добавила в варево чего-то… Нехорошего.
– А-а, уже вернулся? – в тоне стоявшей возле котелка и что-то в нём мешавшей большой поварёшкой ведьмы имелось и добродушие, и ирония, – Спасибо за полную бадью – никогда бы я столько не донесла. Кхе-кхе. Ну присядь пока, отдохни с дороги Конан-киммериец. Обед будет готов через полчаса. А пока давай побеседуем. Давненько я ни с кем не говорила о том, что происходит в мире!
– С удовольствием рассею твоё любопытство, уважаемая отшельница Ясмина. Но… Мне бы водицы с дороги испить. – понимая, что понять, что посудина полна, старуха могла и не глядя, по его тяжёлым шагам, и пока поймать её на вранье не удаётся, равно как и то, что из котелка лучше не есть, Конан решил сделать вид, что ценит гостеприимство: только в доме врага нельзя есть и пить!
– Отчего же, испей – ведь сам её и принёс!