помолчал, потом спросил: – Как я догадываюсь, звонков от них ещё не было?
– Нет.
– Потерпите. Они скоро позвонят. Надо немного подождать.
– А что мне ещё остаётся?!
Горечь, прозвучавшая в последней фразе, не осталась для собеседника незамеченной.
– Алексей Игоревич, я вас уверяю: найдём мы вашу дочку! – сказал он убеждённо. – Я буду держать это дело под личным контролем до его завершения.
Закончив разговор, Туманов выключил связь и грустно усмехнулся. Метелин заверил его, что Катю найдут. Возможно, так оно и будет. Вопрос в другом – найдут ли её живой? Этого начальник УВД не обещал.
Зазвучавший телефон заставил его вздрогнуть. Алексей взглянул на мобильник и замер: на миниатюрном экране высветилось имя самого дорогого для него человека: «Катюша». Он схватил аппарат, нажал кнопку связи.
– Алло!!!
– Папа! – раздалось в трубке.
– Катя! Катенька! Где ты?!
Связь оборвалась. Дрожащей рукой Туманов раз за разом давил на кнопку вызова, но телефон дочери вновь был недоступен.
Скрежет дверного замка разбудил Катю. Едва пошевелившись, она почувствовала, что её тело затекло от неудобной позы. До поздней ночи она не могла найти себе места, нервно шагая из угла в угол по маленькой комнатушке. Но потом сказались усталость и нервное напряжение. Девочка села на матрац, положив руки и голову на спинку кровати. В этом положении она и уснула.
Дверь распахнулась. В комнату вошла молодая женщина с красивым, но злым лицом. Она поставила на пол кружку с водой и положила на неё кусок хлеба.
– Вот, поешь.
Катя растерянно смотрела на неё. На лице женщины заиграла злая усмешка.
– Что, не нравится тебе такой завтрак? Привыкай. Сервелатом тебя здесь никто кормить не будет.
– Мне надо в туалет, – сказала Катя.
Женщина несколько секунд молча смотрела на неё и вдруг закричала:
– Ты что, и на горшок без посторонней помощи сходить не можешь? Сучка избалованная!
– Но здесь нет туалета! – робко возразила девочка.
– А это что?! – женщина ткнула пальцем в сторону ведра.
– Но я так не могу, я так не хочу! – жалобно забормотала Катя.
Женщина наотмашь ударила её по щеке. Потом вышла из комнаты и уже из коридора сказала:
– Не хочешь – не надо. Я не настаиваю. Можешь ссать в штаны.
Дверь захлопнулась, и Катя опять осталась в одиночестве. В её душе снежным комом росли страх и тревога. «Надо взять себя в руки и успокоиться, – думала она. – Папа не раз говорил: пока есть надежда, ты жив; потерял надежду – погиб. Он спасёт меня, обязательно спасёт. Я должна верить в это!». Катя понимала, что её похитили из-за денег. И похитители наверняка знали, что отец девочки заплатит выкуп лишь в том случае, если будет уверен, что его дочь жива. Это соображение вселяло надежду. Катя посмотрела сначала на кружку, накрытую кусочком хлеба, потом на ведро. Что ж,