памятью, сверкая глазами и не выбирая выражений. Лёня молча выскользнул на улицу и убежал в бамбуковую рощу. Он терпеть не мог громкие звуки, ненавидел крик, даже направленный не на него. Тогда он сделал важный вывод – отец не понимает. Лёня уже научился делить людей на понимающих и принимающих его недостаток и всех остальных. К первым относились самые близкие: бабушка и Олеся, Борька и вся семья Карлинских, преподаватели музыкальной школы и некоторые учителя из общеобразовательной. Отец не понимал. А значит, при нём нужно было поменьше открывать рот, а лучше вообще молчать.
Но самое обидное «Ты не настоящий Волк» прозвучало совсем недавно, прошлым летом, когда отец узнал, что Лёньку не возьмут в армию. У медкомиссии никаких сомнений на его счёт не возникло, в документах написали «не годен» и дружелюбно посоветовали идти получать гражданскую специальность.
– Я с ними разберусь! – кричал отец, нервно вышагивая по комнате. – Что за глупости! Самоуправство! У меня в полку был сержант Фазиль Исхаков, так, когда он говорил, никто слова разобрать не мог! И прекрасно служил, погиб в сорок четвёртом, правда.
– Ты не сравнивай, – отозвалась бабушка, меланхолично помешивая в кастрюле мамалыгу – любимую Лёнькой кукурузную кашу, особенно вкусную с домашним копчёным сыром. Мамалыга требовала непрерывного перемешивания, и дело это было непростым, он как-то сам попробовал, через пять минут чуть рука не отвалилась, а готовилась каша почти час. – Твоего Фазиля во время войны призвали, тогда всех подряд гребли. А сейчас мирное время.
– Как заикание служить мешает, ты мне скажи? – кипятился отец. – Нет, поедет со мной в Москву, я там договорюсь, пройдёт другую медкомиссию…
– Глупостей не говори! – рявкнула бабушка. – Хватит уже, навоевалось его поколение! Оставь мальчишку в покое, у него талант музыканта. Ему учиться надо, а не в полковом оркестре на баяне строевые песни лабать!
И отец смирился, согласился, тогда и зашёл разговор о Лёнькиных талантах, и было принято решение ехать поступать в Москву. Но своё коронное «Ты не настоящий Волк, мужчина должен служить в армии» отец всё-таки сказал.
Каждый раз Лёньке хотелось доказать, что папа ошибается, что он настоящий Волк. Но папа уезжал через несколько недель, и всё забывалось. Жизнь снова становилась привычной и комфортной, и не надо было ничего доказывать, да и некому.
И вот теперь он поднимался по широкой лестнице на пятый этаж, игнорируя лифт, и представлял себе, как услышит фразу про «ненастоящего Волка». Ну и плевать. Зато он вернётся домой, к бабушке, Борьке и морю. Хотя и непонятно, чем он будет заниматься. Играть в ресторане на набережной? Ну и пусть, почему бы и нет.
Дверь открыла Ангелина, в вечернем платье, накрашенная, с завитыми кудрями.
– А, это ты! Ну наконец-то. Что так долго? Мы с отцом в театр, я билеты достала на «Маскарад» в Моссовет. Присмотришь за Ликой.
– Я