к столу, взяла гаджет и заметила серьги. Нет, ей, наверное, показалось. Это не могли быть серьги Оли. Хотела было взять одну и посмотреть ближе, но брат, заслышав, что Оля окончила приводить себя в порядок, выгнал ее. Через полчаса Артем ушел провожать свою пассию, и Аня тихо пробралась к нему в комнату.
Винтажная серьга «Колокольчик» лежала на том месте, где ее видела Аня. В спешке, видимо, обладательница ее забыла. Орлова взяла украшение и перевернула, ужаснувшись от того, что обнаружила сзади. Гравировка: «Ольчик-Колокольчик». Это она помогала Роме подобрать Оле подарок и придумать гравировку, а теперь она видела серьгу из того набора на столе у брата в комнате. В комнате, из которой доносились звуки соития.
Забрала вещь себе. Решила не пороть горячку и провести расследование, чтобы, если все окажется правдой, у нее были улики. Чтобы ей точно поверили. Если Оля изменяет Роме, то она это докажет, и тогда Кравцов бросит Колошину и наконец-то ответит взаимностью Ане.
4
Полторы недели Аня пыталась придумать, что сделать с найденной сережкой, но так и не нашла толковой идеи. Звонить Роме и говорить, что она видела Олю в кровати брата – глупо. Показать сережку, да мало ли где Оля могла ее забыть у них дома, бывает же иногда с ним вместе у них в гостях. Тема мог найти и оставить у себя, чтобы потом отдать.
Она вся извелась. Уже даже порывалась позвонить Оле и начать ее шантажировать, но тоже передумала. Это выглядело бы по-детски, к тому же, чем она бы ее шантажировала? Сережкой? Иных доказательств ее измены у нее не было. Оставалось только ждать, пока голубки снова встретятся и ловить их с поличным, а то есть – сразу же звонить Роме и просить его приехать.
А пока она пыталась совладать с матрицами и симплекс-методом. И вот кто на бизнес-информатике придумал эту хрень? Аня не понимала ни ее, ни высшей математики, которую пытались в нее запихнуть. В дверь позвонили. Она, обрадовавшись, что придется оставить математику на потом, убежала открывать.
– Ой, привет, я не ожидала тебя тут увидеть, – удивилась и расплылась в глупой улыбке Орлова.
– И тебе привет, лисичка, – Рома протянул ей букет. – Пропустишь?
– Да, проходи, я пока цветы в вазу поставлю.
«Опять эти идиотские гортензии. Да что такое? Ему реально на меня плевать? Почему эти долбанные цветы? Они красивые, но значат-то они „безразличие“! Неужели он не узнал об их значении, когда выбирал для меня?», – размышляла она, пока набирала в вазу воду.
– Что ты хотел?
Расположились в ее спальне. Рома стал вертеть головой, рассматривая стены, на которых висели постеры и фотографии. Улыбнулся, отметив, что фотографий с ним было больше остальных.
– Разве я не могу прийти к тебе просто так? – прилег на кровать рядом с девушкой.
– После того, как ты стал встречаться с Олей, просто так ты не приходишь. Что тебе нужно, Кравцов? – холодно спросила она. Рома даже поежился. – У меня