свои длинные косы,
Из рос собирают себе ожерелья.
И в честь солнцеликой, сияющей Лели
Ведут хороводы озёрные девы,
А юный Стрибожич на звонкой свирели
Играет Весны колдовские напевы.
В такт ветру качаются елей макушки,
К берёзкам – скворцы вновь нагрянули в гости,
И Леший выходит босым из избушки —
На Солнце погреть свои древние кости,
Зажмурился сладко. За ним лешачата
Примчались, от матушки выбравшись ловко.
Всего облепили, как будто опята, —
Ведь это привычная их маскировка.
От солнечной ласки, улыбки приветной,
Последний снежок задержавшийся тает.
Сам Велес идёт по тропе заповедной,
И посох – зелёной листвой прорастает.
По вороту вышитой алым рубашки
Зари-Заряницы горит обережье,
Он дышит ветрами, кафтан – нараспашку,
(На Масленой сброшена шуба медвежья).
А ветры – хмельны, и закат нынче – пьяный.
Смеётся в усы всех лесов Повелитель.
Меж елей высоких таится поляна,
Здесь ландышей нежных сокрылась обитель.
Пройдёт Живин день, как тут станет красиво! —
Утонет весь лес в волшебстве первоцветов,
И будет Весна – непременно счастливой,
И радостным будет грядущее Лето.
Водопол
Забот у Водяного нынче – море!
Весь лёд взломал горячий березол.
В мятежность вольных вод ныряют зори,
Устроив прежде цветня Водопол.
Уже кружит, не ведая покоя,
Русалок хороводное кольцо,
И верба над студёною рекою
Пушится золотистою пыльцой.
И как такой жаре не удивиться?
Ещё зимы не минули деньки,
Но поутру Озёрница с Речницей
Уже пускают в роще ручейки.
Ещё чуть-чуть, и первою листвою
Зажгутся свечи ласковых берёз.
А Водяной качает головою
И грозно задаёт такой вопрос:
«Лучится пуще летнего Ярила,
Вся роща от подснежников бела.
Не ты ли эту Зиму растопила?
Не ты ль Весну до срока привела?
Теперь хлопот!.. Тебе меня не жалко?
Смеёшься, что ругаюсь и ворчу?
Ужо, поймаю, сделаю русалкой
И в тереме подводном заточу!»
За то, что раньше срока разбудила,
Обиделся суровый Водный дух.
Водой в лицо плеснул с огромной силой,
От гнева непомерного разбух.
Бегу, смеясь. Меня он не догонит,
Ни жезлом не достанет, ни волной.
Пока моя рука в твоей ладони,
Не страшен мне сердитый Водяной.
«Ах ты, реченька, божья водица…»
Ах ты, реченька, божья водица,
Млечный путь да кисель – берега!
По весне голубую крыницу
Наполняют собою снега,
Ручейками по круче сбегают —
Что