с его бульдозерной выставкой. Сейчас время другое: свобода и демократия в стране, – возмутился Кротов.
– Я не против демократии и нового мышления! Мне подозреваемые по делу нужны. Реальные подозреваемые и реальные доказательства, что здесь побывал торнадо или одинокий смерч. Лично я за эти памятники поубивал бы всех исполнителей и пособников. Нашли моду покойникам мстить. Участкового вызывай по рации! Он должен был охранять развалины с самого утра. Где его черти носят?
Лейтенант подошел к машине, взял в руки рацию и нажал кнопку вызова.
– Кротов беспокоит, – сообщил дежурному начинающий опер.– Я на кладбище, не могу найти участкового.
– Начни с директора кладбища. Он находится в одноэтажном здании у центрального входа. Пусть своих работников соберет для допроса. Это его вахта.
– А участковый вам звонил?
– Звонил, он в мастерской по изготовлению памятников опрашивает скульптора и могильщиков. Только не тащите в отдел кладбищенских бомжей, от них толку никакого, а вони будет на всю дежурку. Ты меня понял, Кротов?
– Так точно, товарищ капитан.
Москвич из Тамбова
Барский чувствовал, что переборщил с аборигеном. На этот раз можно было обойтись и без «солнечного сплетения» и резких ударов в голову. Но то, что случилось, уже случилось.
– Мясной фарш назад через мясорубку не прогонишь и в корову не превратишь – сообщил Барский.
– Это ты о чем? – восстановив дыхание после удара в «солнечное сплетение», спросил мужчина.
– Это я о том, что кулаки, в некоторых случаях, важнее философии Канта и знания английского. А теперь, рассказывай, кто ты по жизни и что делаешь в Москве? – продолжил допрос Барский.
– Я коренной, со своей жилплощадью, – задрав к небу глаза, гордо произнес собеседник.
– Врешь, на москвича ты не тянешь. Они говорят по-другому. Букву «а» тянут. С разговорами к посторонним гражданам не лезут. А у тебя акцент из деревни Крюкова. Колись, пока не убил.
– Коренной в нашей семье была тетка моя. Потом она умерла, и я принял наследство. Столичным стал.
– Ты чего, водка «Столичная»? – подколол собеседника Барский.
– Нет. Я не все слова сказал, – подумав, произнес мужчина. – Я по завещанию в квартиру тетки въехал. А тебе, московская прописка не нужна?
– У меня все свое: и прописка, и выписка. Я на Арбате прямо с поезда, книгами торгую. Первый гонорар уже получил. Три книги продал о проститутках. Так, что, приглашаю тебя в ресторан «Прощай молодость», почин обмыть?
– А почин твой на халяву?
– Конечно. Я ж пригласил.
– Думаешь, не пойду? Еще как пойду! Я не завтракал еще, а дома пустой холодильник, но с условием. Ты в живот больше не бей и голову мою оставь в покое, – неожиданно засуетился мужчина. – Где драться-то учился?
– В Крыму,