вот-вот приедет, – напомнила Корделия. – Надо что-то делать. Неужели ни у кого из вас нет ни капли благоразумия?
– Тетя Клэр, – повторила Розамунда. Неловким жестом она опрокинула шахматные фигуры на пол. – О боже, – выдохнула она.
– Папины любимые шахматы! – воскликнула Корделия. – Роуз, постарайся на них не наступить. О, я не могу встать на колени, чтобы их собрать: у меня слишком узкая юбка, она помнется.
– Тебе незачем их собирать, это сделает Розамунда, – сказала мама. – И она так редко что-то роняет или ломает, что мы можем простить ей этот маленький конфуз, не привлекая к нему внимания. Если бы только знать, что мне делать с этим бедным стариком!
Ричард Куин подмигнул мне. Мы оба понимали, что Розамунда нарочно задела шахматную доску, чтобы прекратить спор и заставить нас себя выслушать, и что маме и Корделии, каждой по своим причинам, это было невдомек.
– Тетя Клэр, – пробормотала Розамунда, – вам не стоит самой разбираться с этим стариком. И никому из нас тоже.
– Но кто, если не мы, этим займется? – спросила мама.
– Ну как же, ведь у вас есть К-к-кейт, – ответила Розамунда, по-детски распахнув глаза. – Дайте мне немного денег, я отнесу их на кухню и попрошу заварить старику чашку чаю, а Кейт отнесет ее наверх, даст ему деньги и скажет что-нибудь, чтобы он понял: мы знаем, что он мошенник. Кейт лучше нас сможет подобрать выражения, чтобы не ранить его чувства.
Она поднялась и теперь стояла с одной стороны маминого кресла, а Ричард Куин – с другой.
– Да, мама, – сказал он, поглаживая ее худое плечо, – Розамунда права, так будет лучше всего.
Маленькая и бледная, она взглянула на них с испугом. Они склонились над ней, сильные и яркие, действуя в полном согласии.
– Если вы дадите мне денег, все уладится до вашего отъезда, – заверила Розамунда, а Ричард Куин сказал: «Твою сумочку, дорогая».
Мама лихорадочно озиралась в поисках решения получше. Она была орлицей, терзаемой совестью.
– Боюсь, не слишком ли многого мы ожидаем от Кейт, – сказала мама. – Она очень добра, иначе ушла бы от нас много лет назад и устроилась в место, где меньше работы и больше платят. Но, возможно, Кейт не увидит необходимости щадить человека, который пытался нам навредить.
– Мама, ты вечно волнуешься по пустякам, – сказал Ричард Куин. – Когда Корделия суетится, она ведет себя как твоя дочь. Кейт справится. Тебе не нужно бояться того, что она сделает со стариком. Если бы на кого-нибудь из нас напала собака, Кейт бы побила ее, но не жестоко. Вот твоя сумочка.
Он отдал ее не маме, а Розамунде, и та с медленной ловкостью открыла сумочку и мгновенно нашла среди ее беспорядочного содержимого кошелек для соверенов.
– Тетя Клэр, сколько денег мне взять? – спросила кузина послушным тоном.
– Он просил десять, – вздохнула мама, – предлагать ему меньше пяти было бы