желанием подобно огню. Смотрят так, что не надо никаких прикосновений, от самого взгляда у меня между ног становится слишком влажно, а сердце учащается в сердцебиение.
– Ты прекрасна, Жасмин, – слышится азербайджанская грудная речь.
Буквально чувствую, как сильные руки впиваются в бедра, как упругий член заходит глубоко, достает до всех нужных точек.
Совсем немного…
– Кончи для меня.
Черный взгляд впивается в мою руку, ласкающую клитор. Вспыхивают жгучим желанием. Я усиливаю давление, тело становится легким и, как перед важным прыжком, напрягается. Меня пробивает крупная дрожь. С губ слетает громкий крик, откидываю голову назад. Сильнее сжимаю грудь, прикусываю губу. Все еще содрогаюсь в конвульсиях, в голове шумит. Стараюсь выровнять дыхание, не сразу получается.
Это невероятно.
– Да, детка, – проникает в мой затуманенный мозг голос Максима. Он подхватывает меня за бедра и в несколько мощных толчков кончает упругой струей.
Открываю глаза, впускаю реальность в свою голову. Точнее не так. Она сама залетает в мой разум, не спросив разрешения войти. На груди мужа красные полосы от моих ногтей, на моих бедрах в скором времени появятся синяки, а в голове… Неразбериха. Иначе это не назовешь.
Как еще назвать присутствие в постели с мужем чужого мужчины?
Стыд опаляет сначала лицо, спускается на грудь, а потом вниз. Чувствую себя так, словно совершила преступление перед Максимом. Мысленно я находилась в другом месте. В других объятьях, в другой вселенной. Несуществующей. Я кончала не для него.
– Я люблю тебя, солнце, – обхватывает мой затылок, проталкивает язык в рот. С готовностью отвечаю, словно так могу искупить свою вину перед ним. Но это утопия.
Отстраняется, заглядывает в глаза своими голубыми омутами. Мне стоит огромных трудов их не отвести. Поглаживает большим пальцем нижнюю губу, рассматривает лицо. Смотрит так пристально, будто только что побывал в голове и узнал о моем позоре. О том, кто был вместо него несколько минут назад. Догадался? У Максима отличная интуиция, его очень сложно обмануть.
– Жасмин? – темная бровь выразительно изгибается, я понимаю, что в этот раз промолчала в ответном признании любви. Так нетипично для меня. Черт!
– Я люблю тебя, – заученно ласковым голосом произношу и сразу же ложусь к нему на грудь, чтобы он не смотрел на меня таким проникновенным сканирующим взглядом.
Максим аккуратно гладит меня по голове, рука медленно скользит к шее, вдоль позвоночника. Я смотрю перед собой и пытаюсь осознать, как так получилось, что в самый интимный момент между мной и мужем возник совершенно другой мужчина. Я ведь о нем не думаю… Почти не думаю.
С ужина прошел месяц. Иногда меня посещают мысли о Дани Азизовиче, я вспоминаю наше уединение. Я помню его дыхание на своем лице, его запах, который проникал в меня со вздохом, задерживался в легких. Мое сердце странно замирало и неохотно отмирало. Жар от его присутствия преследовал еще очень долго. Максим для меня все, но что-то, видимо, пошло не по плану.
Я