немерено, но именно это ей сейчас и нужно было. Уход от действительности и потеря себя в целой куче обязанностей, были лучшим лекарством для нее в данный момент. А ее происхождение позволяло частенько игнорировать собственные потребности во сне и приеме пищи. Это сильно играло на руку.
Глаза у нее заблестели. Буквально. Она не смогла скрыть собственные эмоции, и волки, наконец, в живую увидели, как болотно-зеленые глаза стали ярко-голубыми, а волосы постепенно почернели.
– Вижу, мои слова тебя впечатлили, – удовлетворенно сказал Марк, – что ж, я бы хотел поговорить с тобой ещё кое о чем, – волк встал, отряхнув штаны и призвав девушку пойти за ним. – Идем.
– Отлично, а я тут посижу, пожалуй, – отшутился Двейн, притворно обидевшись. – Проваливайте с моей территории.
Марк закатил глаза и грубо толкнул здоровяка. Тот чуть не упал боком на траву, облокачиваясь о землю локтем.
– Цыц мне тут, – шикнул Двейн, почти толкнув в ответ, но одернув себя.
Авторитет Марка взыграл.
– Поговори мне еще, – так же грубо ответил он.
Алиен встала и пошла следом. Немного усмирив эмоции, она сумела прийти к своему обычному облику. Марк повел ее к рапсовому полю, спокойно следуя по тропинке между деревьями. Всю дорогу они шли молча. Ступая по окраине не очень большого ярко-желтого поля, окруженного высокими деревьями. Они остановились неподалеку.
– Я совсем не люблю говорить об этом, – начал Марк, рассматривая пейзаж вокруг, – но ты одна из немногих, кто наверняка знает всё по рассказам твоих родителей.
– Они были на том приеме, когда отравили королеву, – подтвердила кивком Алиен.
Марк пронзил ее холодным взглядом светло-серых глаз.
– Мы все там были. Ей вручили бокал с отравленным вином, а убийцу до сих пор не нашли. Три века прошло, – недовольно помотал он головой и снова перевел взгляд на лес.
Алиен вздохнула. Она действительно знала все о той истории. Смерть самой первой лугару стала началом войны. Ее родители так ярко рассказывали о тех временах, что она могла представить себе всё в красках.
– Я тоже тогда потерял всё. Смерть собственной матери, потеря друзей и дома, жизнь в Транстреилской темнице с ложными обвинениями.
– Почему вампиры посчитали вас виновником? – решилась спросить Алиен, смотря на профиль Марка, который, услышав ее вопрос, нахмурился. – Какие у них были доказательства?
– Никакие, – отрезал волк. – Я никогда не сделал бы этого. Скорее умер бы сам, но мой дядя посчитал, что знает лучше. Когда Аннабель умерла, Вэйланд стал сам не свой. Начал убивать лирых, призвал Виктора с его чертовыми охотниками, посадил меня в тюрьму и ничего больше слышать не хотел. Я знаю, что…
Загадочно прервавшись, Марк повернулся к Алиен и пристально посмотрел на нее.
– Он сам сделал это и прикрыл свои деяния упорным истреблением волков. Я не буду больше посвящать тебя в наши семейные интриги, но хочу, чтобы ты понимала одну простую вещь.
Алиен