Больше – портреты. Она была талантливой миниатюристкой.
Вспоминая свою жизнь с Павлом, я переношусь в дни нашей юности.
…1 мая 1928 года я решила отправиться на загородное поле, где должна состояться демонстрация с участием авиаторов: полеты по кругу и фигуры высшего пилотажа.
– Приходи обязательно, – сказал Павел, – я буду летать для тебя.
Чем-то занялась по дому и потеряла счет времени. К началу я опоздала и не видела полетов. После конца демонстрации вернулась домой. Приходит Павел, спрашивает:
– Видела?
– Нет.
– Не ходила совсем?
– Пришла, когда вы уже не летали. Извини, Павлик.
– Эх ты, а я всю публику уложил на землю! Сейчас бегу, для меня готовят гауптвахту. Приходи к штабу, я буду сдавать там оружие.
Оказывается, он делал фигуры так низко, что публика в страхе падала. Люди боялись поднять головы, только вихри крутились над ними да пыль.
Павел ушел. Я собралась с силами, приоделась и отправилась к зданию штаба авиаотряда, где он поджидал меня на улице. Показал желтый листочек – записку на арест.
Пришли, сопровождаемые дежурным командиром и красноармейцем на гауптвахту, спустились в подвал. Небольшое помещение выглядело просто – одноярусные нары, столик, большое светлое окно, – но чисто, пожалуй, уютно, на мой взгляд. На окошке даже решетки не было.
– А тут терпимо! – удивляюсь я.
Но Павел вынул из кармана перочинный ножик, приподнял угол матраца на деревянной лежанке, поковырял лезвием в щелке меж досок и категорически заявил:
– Клопы! С ними сидеть не буду!
– Придется, – сказал дежурный командир, усмехаясь.
– Вы забыли о приказе командующего ВВС по этому вопросу, – резко произнес Павел.
– Так и вы забыли о приказах, когда куролесили в воздухе!
– Не следуйте дурным примерам!
Дежурный шагнул к нему, громко приказал:
– Кобуру с ремня снять! Все, что в карманах, на стол!
Павел хмыкнул и не торопясь направился к выходу. Дежурный с красноармейцем пытались задержать его за руки. Вот когда я увидела, что может сделать среднего роста мужчина, если он силен и достаточно уверен в себе. Павел как-то резко развернулся – и те двое посыпались в разные стороны, а я, подтолкнутая падающим красноармейцем, полетела в темный коридор. Упала на что-то мягкое. Пошарив в темноте руками, Павлик извлек меня на свет и, взяв под руку, повел со двора. Дежурный вслед кричал:
– Вернитесь! Назад! Стрелять будем!
Павел даже не обернулся. Мне сказал:
– Отправляйся домой, а я заверну в штаб, потребую перевода из этой части. Добиваюсь давно, теперь переведут с удовольствием.
– А тебя не накажут?
– Добавят суток трое обязательно…
Добавили пять. К тому времени меня уже выгоняли из школы. Директор узнал о моем