Звякнув и стукнув, капсула с лекарством оказалась на полу. Звуковой поток на этом не закончился. Металлический штатив с характерным звуком соприкоснулся со стеклом и разбил его.
Ада сделала резкое движение, пытаясь поддержать рухнувшее равновесие структуры. Но… Она дернула за проводки датчиков, и экран компьютера тоже стал падать. Стремительное развитие бурной деятельности напомнило о причине собственного больничного пребывания. Боль оскалилась в избитом недавно теле. Девушка замерла, не в силах остановить оползень аппаратуры.
– Да что тут происходит? Опять смешливые попались? – в дверях стоял молодой парень в белом халате и улыбался.
– Сам такой, – Ада обернулась и сделала шаг в сторону своей кровати. И тут же вскрикнула. Осколок стекла попал под голую пятку.
– Вот черт, у вас тут что, тапочки не положены?
– Ха! Ты б еще в гроб тапочки попросила.
– Ты что? Это ж не морг.
– А с чувством юмора у тебя не важно.
– А это было чувство?
– А что же?
– Да, явно не разум.
Ада запрыгала к кровати на одной ноге.
– Принеси хоть бинт, я не знаю. Ты посмотри какой порез, – она плюхнулась к себе на матрас и подняла ногу. Не раздумывая, она приложила сдернутую простыню к кровавой пятке.
– Ты чего стоишь? Тут больница, иль притон для коматозников?
– Это юмор? – отозвался парень, даже не подумав куда-то уйти.
Он подошел к мумии на соседнем шезлонге. Осколки захрустели у него под ногами.
– Ты все порушила. Ты что тут тренировки проводила по ксюнь фунь?
– Это юмор?
Неожиданный звук остановил их перепалку. Они оба посмотрели в одну точку.
– Ты слышала?
– Что?
– Ммммм, – губы мумии продолжали быть сжатыми. Это были не слова. Это было мычание.
– Она мычит, – парень наклонился над кроватью.
– Она? Ну и что? Давно пора! Чего тут валяться-то. Либо в ящик, либо уж… хотя мычание жизнью не назовешь.
– Да замолчи ты! Она тут три года лежит без всяких признаков жизни.
– Не думала, что ты такой старый!
– Я тут полгода. Но я, представь, умею слышать.
– Ладно, принеси мне тапочки и телефон.
– Мммм, – звук повторился, теперь не было никаких сомнений, что это была не случайность.
– Ты слышишь меня? Сондра! Ты слышишь меня? – парень положил ладонь на лоб оживавшей девушки. – Ты можешь глаза открыть? Открой глаза!
– Слушай, ты что, серьезно это говоришь? Разве может человек столько времени лежать?
– Она глаза открывает. Смотри!
Ада забралась с ногами на свою кровать.
– Ну что там? – она тоже вглядывалась в лицо, по которому невозможно было сказать – мальчик это, или девочка. – Слышь, а побрили то ее наголо зачем?
Веки дернулись и поднялись. Глаза преломили световой лучик и отразили зеленый