родителям. Он геройски отстаивал свое право на любовь, и пришлось ему нелегко.
– Что вы имеете лично против Розы? – Это он спрашивал в сотый раз.
– Лично против Розы ничего не имеем, – отвечал ему Дед.
– Тогда в чем дело?
– Десять лет! – стонала бабушка. – Она же старше на десять лет! Что люди скажут?
– С ребенком! – довешивал Дед.
– Десять лет! Ведь десять лет! – колотилась Бабуля. – Что люди скажут?!
И эта песня длилась бесконечно, круг за кругом повторялся утомительный припев: «Десять лет и ребенок! Чужой ребенок и десять лет! Позор! Что люди скажут? Ребенок! Десять лет!»
– А если бы не десять лет? – спросил наш утомленный папочка. – Если бы не десять лет, а только ребенок? Что тогда?
Мой свекор не просто так задал этот вопрос. В те времена такая естественная вещь, как ребенок, а детям, в общем, свойственно рождаться у молодых здоровых женщин, так вот ребенок от другого брака воспринимался как большая профнагрузка. «Он взял ее с ребенком» – так раньше говорили, как будто новый муж оказал великую милость какой-нибудь бездомной кошке. Поэтому наш папочка любезный об этом и спросил, он жонглировал аргументами, как гирьками на весах.
– Если бы не десять лет, – ответил Дед, – то даже ребенок!
– Даже ребенок! – заплакала Бабуля.
– Даже ребенок…
Мой свекор схватил табуретку. Тяжелую деревянную табуретку он поднял и замахнулся в ближайшее окно. Крыть ему было нечем. Десять лет никуда не исчезнут, ребенка не снимешь с весов. И чтобы поставить точку в этом вопросе, он сказал совершенно фантастическую вещь. В первый и, кстати, единственный раз в жизни он зарычал на своих родителей, как разъяренный тигр.
– Еще хоть слово против Розы скажете – все окна вам повыбиваю!
Ребенок, десять лет и табуретка. Какая связь, при чем тут окна? Но представляете, подействовало! В абсурдных спорах абсурдный аргумент бывает очень кстати.
Бабуля тут же зарыдала, Дед зарычал в ответ: «Да как ты смеешь! Это наши окна!» Как будто стекла представляли неимоверную ценность и как будто сами они не далее как намедни не колотили окна в зеленом домике.
Табуретка всех испугала. Послушный мальчик, которым был наш папочка, доказал серьезность намерений, и родители прекратили спорить. Чуть позже, как говорится, задним числом, мой свекор признался, что табуреткой метил в то окно, что выходило во двор, не на улицу. Даже в порыве гнева над ним висела установка – все должно быть прилично.
И тем не менее наши победили. Родители моего свекра смирились с Розой до такой степени, что Дед согласился нанести визит своей невестке. Надел костюм – директорский костюм, в котором он командовал на нашем литейном заводе, завел свою «Победу» и с той же самой кирпичной мордой, с которой заседал на партийных совещаниях, прикатил к зеленому домику.
Дед открыл калитку – и ему под ноги метнулась собачонка. Обычная дворняжка жила тогда у Розы. Он чем-то не понравился собаке, и она на него развизжалась.