Александр Кормашов

Муза


Скачать книгу

ero

      Глава 1

      Прошли обещанные пол – и еще, наверное, часа четыре, прежде чем гладкая железная дверь, без всяких признаков ручки и даже дверных петель, плавно отклеилась от стены.

      – Прошу вас. Сюда, Константин Сергеевич. Проходите. Присаживайтесь. Вот стул. Извините, что заставили ждать. Кофе? Ну, тогда чай. Не холодно? В вашей комнате, я имею в виду. Зима у нас в этом году не подарок. Ну да ладненько. Сразу к вашему… к нашему делу. Это не допрос. Вы превратно истолкуете мою роль, если решите, что в этой папке у нас лежит какое-то дело. Есть, конечно, вопросы. Видите, я достаю, открываю… альманах «Строфы», страница тридцать восемь. Одно большое стихотворение. Или поэма? Вы заметили, я не веду протокола, хотя не буду скрывать, что наша беседа пишется. Итак, альманах «Строфы», №1, январский, за 1994, и в нем мы находим ваше стихотворение. Или поэму? Возьмите, возьмите, считайте, что это авторский экземпляр. Продолжим. А продолжим мы тем, что… Взгляните.

      Из пакета плотной черной бумаги скользнуло полдюжины фотографий – в разных ракурсах, разных увеличений. Она, она и она. Есть и вид сверху. Ее лицо – крупно.

      Я сглотнул наждачную сухоту в горле.

      Комната была полным повтором той, через стенку, смежной, в которую меня затолкнули четыре часа назад. Та же дээспэшная мебель (сам ее вид подразумевал ДСП – для служебного пользования), те же казенного вида обои, те же невероятные жалюзи. Такие, наверное, монтируются на полицейских бронемашинах – выдержат любой камень. Только здесь жалюзи прикрывали окно изнутри. Крепкие стальные пластины поворачивались на втулках, вмонтированных прямо в бетон. За окном – заснеженный подмосковный лес. Где-то к северу от Москвы. Машина, на которой меня везли, сворачивала в лес с Ярославки.

      – Так вы ее знаете?

      Эта комната отличалась лишь тем, что кровати в ней не было, вместо нее стоял еще один стол, канцелярский. А в целом, как ни гляди, получался двухкомнатный гостиничный номер из пары комнат-близняшек, причем одна – проходная.

      Больше взгляд ни на чем не задерживался. Разве что на компьютере. Ноутбук. Их еще называют «лэптоп». В смысле, работай хоть на коленке. Ляпай хоть на коленке. И еще на столе стоял телефон и лежала папка, обычная канцелярская папка с тесемками. Больше на столе ничего не было. Кроме полдюжины ее фотографий. И на всех она неживая.

      – Вы знаете эту девушку?

      Болела изнанка нижней губы.

      – Ну хорошо. Давайте познакомимся обстоятельней, – сказал человек и раскрыл папку. – Вы у нас будете… Константин Сергеевич Смирнов? Так?

      Я кивнул: буду.

      – А меня зовите просто Клавдий Борисович.

      Я прокашлялся.

      – Клавдий…

      – Борисович, – повторил он.

      – Клавдий Борисович… – Интонация у меня получилась оборванная, а от этого вопросительная, и поэтому он повторил еще раз, утвердительно, как проштамповал:

      – Клавдий Борисович.

      Казалось, он вот-вот добавит: «Вам что, еще и фамилию? А какую?»

      В нем было что-то от старого хитрого ученого барсука. В очках. Жидкие, зачесанные назад волосы, две обширные, слоновой кости залысины. Глаза широко расставленные, но и сильно уменьшенные очками хороших диоптрий. Большой, хрящеватый и при этом заметно курносый нос – трамплином. Напрочь срезанный подбородок. Очень странный рот. Только что кончики губ угрюмо свисали вниз, как тут же подкидывались вверх, подпирая рыхлые, изрядно подсушенные щеки курильщика. Это у него, вероятно, означало улыбку. Скобка вверх – скобка вниз – скобка вверх. Рехнуться можно.

      – Клавдий…

      – Борисович, – снова подсказал он.

      – А она?.. Она у вас?

      Клавдий Борисович сделал ртом «скобку вверх».

      – У нас.

      – А можно?..

      – Можно. Все начать по порядку и побыстрей закончить. У нас не так много времени, Константин Сергеевич. Я тут кое-чего придумал, чтобы и вам было легче, и проще мне. Одну небольшую методку.

      Клавдий поднял крышку компьютера, нажал, внутри что-то пикнуло и захрюкало.

      – Не поленился, настучал ваши свидетельские… простите, ваш труд на компьютере и разбил текст на блоки. У вас в руках альманах, а на экране вы видите мой вопрос.

      Он развернул компьютер, и я увидел экран. Там было набрано:

      Она являлась…

      Это было начало стихотворения.

***

      – Ну, счастливо! Ни пуха ни пера!

      Деликатность Санькиного соседа я оценил. Он мог сказать и ехидней: «Ни дна тебе, ни покрышки». Было бы ближе к истине. Дна-то этот «жигуль», собственно, не имел. Так, нечто прогнившее. Да и покрышки, лысые совершенно, смахивали на дутики очень нереактивного самолета.

      – Счастливо тебе, – буркнул я, хорошо понимая, по какую сторону нашей сделки легло больше счастья: Санькин сосед взял какие-никакие, но деньги, а я взамен получал машину, хоть с виду