Александр Кормашов

Муза


Скачать книгу

А что мы так плохо едим-то, а? Учтите, теперь до ужина.

      – До ужина? Вы хотите сказать…

      – Я хочу сказать, не напечатай так скоро вы это ваше признание… Да-да. Именно ваше признание. Признание без названия. Название без признания. Три точки… Три точки, три точки… – нараспев протянул он и двумя пальцами выудил из вазы салфетку.

      Мне послышался даже скрип – с такой силой тер он свои губы этой дешевой рыхлой бумажкой.

      – Три звездочки, – поправил я.

      – Прошу прощения?

      – Три звездочки, а не точки. Полиграфические.

      – Вы правы, Константин. Конечно, это три звездочки. Поэтому и считаю, что ваше стихотворение без названия. Что еще они могут обозначать?

      Он попросил меня пересесть на стул перед его канцелярским столом, занял свое место и сам. Предложил курить.

      За окном смеркалось. В тот момент, когда Клавдий включил верхний свет, жалюзи бесшумно закрылись. Сколько же здесь телекамер? Мне вдруг показалось, что они всюду и пронзают все помещение, словно душ Шарко. Но сколько бы их тут ни было, к ним можно смело прибавить еще целых две. Глаза Клавдия. Они тоже не выражали эмоций.

      – Вы что-то хотели сказать? – ровным голосом произнес Клавдий.

      – Я? Да нет. Может быть, звездочки обозначают классность вашей гостиницы?

      – Да уж, – Клавдий хитро изогнул губы вверх, – выше, посетую вам, не тянет. Зато вот коньяк… – он перегнулся назад и, открыв бар, достал одну из бутылок, – пять звездочек. «Белый аист». Помнится, я в студенчестве был большим любителем этого коньяка. Хотя вы не помните… у молдавских коньяков всегда был какой-то слегка мыльный привкус.

      «В студенчестве», черт возьми! Когда я в своем студенчестве стирал в общежитии единственную пару носков, особенно туалетным мылом, всегда почему-то пахло грибами. Но я ему этого не сказал.

      Он явно играл со мной, этот лысоватенький, брюшковатенький тип с устремленным на рытье носом. Хранитель музея хренов! Музея хренов… СХГМ. Контр-ора.

      – А ваше звание, случайно, не старший прапорщик? Тогда бы совпало.

      – Что?

      – Три звездочки.

      Он среагировал мигом. Глаза на секунду очеловечились, но скобка рта свисала остриями вниз.

      – Гм-гм. Так мы далеко не продвинемся. А уже много времени. Я лично скоро должен буду уйти. Моя методка, я уже говорил вам, состоит в поэтапности, в-в-в… фрагментировании нашего с вами подхода к искомой истине. К истине, должен подчеркнуть. К истине. Никакая правда меня не устроит. А уж тем более – литературная. Чтобы взять на хранение вашу истину или, скажем прямо и откровенно, чтобы замолчать эту истину, мы должны быть по меньшей мере уверены, что она истина, и никак не менее.

      Он разлил коньяк, закурил.

      – Я намерен прочитать ваше стихотворение вместе с вами. Я буду читать отдельный кусок, вы – комментировать, а вместе мы – обсуждать, осмысливать, если хотите, обмусоливать. Представим,