и игривость, складывающиеся в один смелый и недвусмысленный вопрос: «Видели, как я умею?» Пьерше чуть улыбнулся, наклоном головы возвращая дань уважения ловкости эльфийки. Действительно, ещё никому из них, при всей близости с Аурелием, не удавалось так быстро склонить его к нужному им решению. А ещё не оставалось сомнений, что Шиа тщательно продумала предстоящий разговор. Где была игра, а где искренние чувства – сможет ли кто определить? И теперь фаворитам императора становилось понятно, что всё это эффектно разыгранное представление предназначалось на самом деле им.
* * *
Результаты мести не заставили себя ждать. Буквально на следующий день зажиточные кварталы столицы огласились стенаниями – к ничего не подозревающим главам семей явились стражники с указом, предписывающим покинуть главный город страны за неделю. Ослушавшихся ожидал арест, последствия которого умалчивались, – однако всем было известно, что в распоряжении Табриесса находится сила Дара. Уж лучше выехать по своей воле, чем быть связанным по рукам и ногам магией императора. Для каждого, кого затронула суровая опала, новость ознаменовала трагедию.
Одна из таких драм разыгралась и в доме Вельц-Шарров. Молодая графиня в тот день сидела на пышном ковре, надёжно укрывающем пол от сквозняков, и бинтовала лапу любимому коту. Тот никак не ладил с забавным щенком, которого аристократке подарили совсем недавно. Застав очередную драку между животными, графиня прогнала собаку и принялась успокаивать испуганного любимца. Уже скоро должны были приехать на чай её подружки, а потом они собирались на каток – однако тех всё не было, и графиня Вельц-Шарр наслаждалась мягкостью войлока и игрой с питомцем, который вновь почувствовал себя хозяином положения и принялся ловить быстрыми лапками край её платья. Мать сидела в кресле неподалёку от дочери, читая роман.
Неожиданно внизу закричал мужской бас, и, прежде чем кто-либо успел сообразить, что происходит, в комнату ворвался граф Вельц-Шарр собственной персоной.
– Что, что ты наделала?! – кричал он на дочь, выпучив глаза.
На его лице застыла гримаса отчаяния.
– Не ори на меня, – возмутилась молодая графиня, поднимаясь.
– Вот, вот, читай! – Вместо извинений глава семейства сунул ей в руки бумагу с императорским гербом. – Через семь дней покинуть столицу! На семь лет! С лишением всех полномочий!
Тут же вырвав из рук ничего не понимающей дочери указ, он сунул его жене.
– И ты тоже! Это ты её подзуживала! Допрыгались! О Бездна, что же мне делать?.. – простонал граф, заламывая руки.
– Какие глупости! – нетерпеливо дёрнула плечом молодая графиня. – Князь Мешерие не допустит, чтобы тёмное пятно упало даже на дальнюю ветвь его рода.
– Дура! – рявкнул, вновь разъяряясь, граф. – Ты хоть знаешь, каков на самом деле князь? Только не надо рассказывать мне про праздники, когда он дарил тебе пару милых вещиц и целовал ручку. Это такая акула, которая скорее проглотит собственный