Михаила резко одернул его:
– Не трогай! Нам достаточно заплатили… ты знаешь, что нужно искать!
Михаил настороженно прислушался: голос незнакомца, низкий, чуть хрипловатый, показался ему смутно знакомым.
Наркоман грязно выругался и, бросив бумажник на землю, продолжил обшаривать одежду Михаила.
– Нету! – выкрикнул он, закончив обыск. – Наверное, он где-то прячет эти чертовы…
– Заткнись! – рявкнул на него невидимый напарник. – Много болтаешь! Делай, как договаривались!
Наркоман хихикнул и неожиданно нанес Михаилу резкий, болезненный удар в солнечное сплетение. Михаил согнулся, хватая воздух ртом. В глазах у него потемнело. В ту же секунду на его голову обрушился еще один удар, и полутемный сквер поплыл перед глазами.
Очнулся он от холода.
Видимо, прошло совсем немного времени. Во всяком случае, он не успел закоченеть. Голова болела невыносимо. Кроме того, мучительно ныл ушибленный живот. Перед самыми глазами, на сыром гравии дорожки, валялся раскрытый бумажник, чуть поодаль лежала связка ключей.
Михаил, сдерживая стон, поднялся на ноги, с трудом нагнувшись, подобрал ключи и портмоне. Как ни странно, содержимое бумажника было нетронуто. Он добрался до подъезда, поднялся в квартиру, встал под горячий душ и стоял под ним, пока боль во всем теле не растворилась в потоках воды, пока в голове не прояснилось и мысли не пришли в относительный порядок.
«Опять придется менять замки! – отстраненно думал Михаил, подставляя тело горячим благодатным струям. – Впрочем, кажется, мои ключи их не интересовали… ну да, ведь они уже побывали у меня в квартире…»
Ему казалось само собой разумеющимся, что напали на него не случайные уличные грабители, а те же самые люди, которые накануне обшарили его жилище. Их не интересовал его бумажник, не интересовали его деньги (впрочем, денег у него было совсем немного, но для обычных наркоманов и небольшие деньги представляют интерес).
И так же, как в квартире, они не нашли того, что искали.
Вытираясь жестким полотенцем, Михаил услышал сквозь неплотно прикрытую дверь ванной настойчивые телефонные звонки. Он накинул халат и добрел до телефона.
Звонил тот же самый человек с неразборчивой фамилией.
– Ну как, вы по-прежнему не передумали? – проговорил он, на этот раз не скрывая своего раздражения.
– О чем вы? – спросил Михаил с кажущимся равнодушием, чтобы еще больше разозлить незнакомца.
– О чем? – переспросил тот. – Вы прекрасно знаете, о чем! О часах вашего отца. Вы по-прежнему не хотите их продать? А ведь я могу предложить за них очень хорошую цену… – И он назвал сумму, вдвое более высокую, чем прошлый раз.
– Я вам, кажется, ясно ответил! – оборвал собеседника Михаил. – Эти часы не продаются!
– Что ж, – проговорил тот после продолжительной паузы. – Пеняйте на себя… как говорится, каждый человек – кузнец своего счастья! Это был ваш выбор…
– И вот