Продавец счастья. Магия кинематографа, или Новые приключения Ское. Елена Бодрова

похоже на…

      – Это не он! – вскричала Ника, но тут же опустила глаза. – Зачем ему… На лестнице были следы, ведущие к двери. Белые, будто известковые. Они обрывались у самого порога.

      – Это тоже похоже на него.

      – Не похоже. И вообще, ты меня даже не поздравил с Восьмым марта. Я получаю цветы от какого-то парня-невидимки.

      – Я написал тебе СМС. А с парнем-невидимкой сейчас поговорю.

      – О чем?

      – Спрошу, зачем он дарит цветы чужой девушке.

      – Я чужая девушка, – задумчиво проговорила Ника, но Вадим уже вышел из ее комнаты, а затем и из квартиры.

      7

      Ское расположился на подоконнике в своей комнате, приоткрыв створку окна. В щель влетал легкий ветерок, какой бывает только в первые дни весны. Он нес с собой аромат талого снега и отзвуки птичьих, робких пока и редких, трелей.

      Мальчик размышлял о фильме, который хотел снять. Тогда, в декабре, он решил, что станет режиссером, и сейчас находился в поисках идеи. У него были уже некоторые мысли на этот счет, но пока обрывочные, незаконченные. Все, что он знал, – это то, что снимет триптих – три небольшие зарисовки, навеянные тремя ликами весны. Ранняя весна, вот такая, как сейчас. Будто девочка, забежавшая в дом с мороза, она стряхивает с себя снег, похлопывая по плечам и коленям, чтобы согреться. Она все еще холодная после зимней прогулки.

      Второй лик – оттаявшая, сбросившая с себя белые одежды весна. В ней что-то зарождается, тихо ликует, но пока это незаметно, скрыто от глаз.