И этот её вздох был адресован, несомненно, мне.
– На сколько дней снимаете номер?
– На один день,
– На один… Понятно…
Она опять посмотрела на меня. И от этого её взгляда мне захотелось превратиться в черепаху и втянуть голову под свой непробиваемый панцирь. Чтобы не достигли цели эти её искромётные взгляды.
Дама записала данные Олега в свой журнал, выдала ему квитанцию об оплате, ключи и сердито предупредила.
– Посторонним в номере после одиннадцати находиться запрещено.
Она опять бросила на меня строгий взгляд.
Я отошла чуть в сторону, чтобы женщина не видела меня из своего окошечка. Мне казалось, что она своим пронзительным взглядом раздевает меня догола.
Олег же просто пропустил это её замечание мимо ушей и, взяв меня за руку, уже тянул за собой по ступеням на верхний этаж.
Он открыл дверь с опознавательной табличкой 56, почему-то сиротливо болтавшейся на единственном гвозде, и мы вошли в комнату.
Ничего, миленькая комнатка. Правда, без всяких там излишеств, но ведь и номер то не люкс…
Кровать, пара кресел, журнальный столик между ними, торшер и телевизор, стоящий в углу на тумбе.
Олег повесил нашу одежду в стенной шкафчик, включил телевизор. На удивление, исправный, судя по тому, что на экране сразу возникли лица, бешено о чём-то спорящих между собой, героев фильма.
Я устроилась в кресле и поджала под себя ноги. В комнате было прохладно. И я начала мелко, мелко дрожать.
Вполне вероятно, вовсе не от холода, а на нервной почве. Как-никак, я волновалась. Впервые мы с Олегом останемся одни…
– Зой. Я сейчас вернусь. Подожди немного.
Олег направился к двери.
– Ты куда?
– Спущусь в ресторан, возьму чего-нибудь съестного.
– Нет… Нет, не уходи. Мы ведь и так только что поужинали, – отчаянно запротестовала я. Отлично помня, чем всё это закончилось, и вовсе не доверяя изыскам местной кухни.
Однако Олег меня не послушался и, уже выйдя в коридор, вернулся, успокоив меня
– Я лишь фруктов принесу да попить чего-нибудь.
Он ушёл, и я осталась одна.
Почему-то меня не оставляло ощущение покинутости и страх, что дама из окошечка может в любой момент возникнуть и выгнать меня вон…
Комнату освещал лишь свет торшера, который я включила, лишь протянув руку, не сходя с кресла, да светящийся экран телевизора…
Но мне не пришлось грустить слишком долго. Дверь распахнулась, и в комнату вошёл Олег.
Он подмигнул мне подбадривающее, видя, что я нахожусь не в своей тарелке и, выложил на столик грозди чёрного винограда в пластиковой одноразовой посуде. И зелёновато-коричневые мохнатенькие киви, которые я, кстати, очень любила. Бутылка пива и газированной воды завершала натюрморт.
Олег присел на корточки передо мной и, обняв мои колени, спросил, глядя на меня снизу вверх.
– Да ты вся дрожишь? Почему? Ведь тут совсем не холодно.
– Не знаю. Просто так.
– Просто так не бывает.
– А у меня бывает…
Ну