Глеба к детскому психологу.
В кабинете психолога не было ничего интересного: желтые стены, стол с бумагами, шкаф с книгами и папками, пара стульев. Рядом со столом психолога расположились столик и стульчик для малышни. На столике – карандаши, краски, пластилин… На стенах висели ляпистые картинки, призванные, видимо, веселить малышню. Глеб, окинув взглядом все это «великолепие», закатил глаза. Это не укрылось от глаз мужчины средних лет.
– Что, парень, не нравится здесь? – спокойно, с понимающей улыбкой спросил он. – Не переживай, это для малышей.
Психолог выждал паузу, дав Глебу изучить его. Мама мялась, стоя за Глебом, не зная, как правильно надо начинать разговор у психолога.
– Здравствуйте, меня зовут Илья. Можете прямо так и обращаться, – разрядил обстановку психолог и по-взрослому протянул Глебу руку для рукопожатия. – Присаживайтесь.
«Ничего, вроде, дядька… Посмотрим…» – решил Глеб и пожал протянутую руку.
– Здравствуйте. Я Лидия, сына зовут Глеб… Нам сказали к вам надо походить… Глеб, он… Я боюсь, что ребенку тяжело будет пережить… Дело в том, что у нас…
Илья терпеливо слушал поток сбивчивых излияний женщины – ей явно нужно было выговориться. Время от времени кивал головой и делал пометки в блокноте, поглядывал на Глеба, следя за его реакцией на слова матери. Глеб смотрел на плачущую мать и удивлялся ее многословию. С самых похорон она почти ничего не говорила или общалась короткими фразами, а тут ее словно прорвало.
– Примите мои соболезнования, – сказал Илья, когда Лидия смолкла, – как вы себя сейчас чувствуете?
– Странно как-то… Будто груз какой спал, дышать даже стало полегче… – удивленно и смущаясь произнесла Лидия.
– Я рад, что вы получили облегчение! – заулыбался Илья. – Вы сказали, что беспокоитесь за Глеба. А что именно в его состоянии вызывает ваше беспокойство? Что-то изменилось в его поведении?
– Да, вроде, ничего. Единственное, что он стал какой-то… слишком уж молчаливый и более резкий, что ли…
– Грубит?
– Да я не замечала, чтобы грубил. Обычно, как и все дети, иногда, что не по нраву, так бурчит. Я имела в виду, он стал более серьезный, словно он уже взрослый. Все, что ни попросишь, зубы там почистить или прибрать комнату, делает все быстро и четко. Слишком уж… послушный и стремительный стал. И, муж говорит, молчит много. А раньше… Мы, ведь с мужем работаем много, нас допоздна нет дома… Олег его и после школы покормит, и погуляет с ним… Глеб его как-то больше слушался, за ним как хвостик бегал, истерики закатывал, если тот не брал его с собой… Нормальный был ребенок, пока… – Мать опять всплакнула, вернувшись в воспоминания. – Коллега по работе сказала, это последствия травмы.
– Безусловно, каждое событие меняет человека тем или иным образом. – Согласно кивнул психолог. – Вы позволите поговорить с ним?
Он посмотрел на Глеба. Тот уже успел отойти к окну и смотрел в него задумчиво, стоя прямо, скрестив руки на груди, охватив ладонями локти.
– Глеб, – позвал он мальчика. – Могу я задать тебе