отправляешься в мир, где тебя режут на куски, затем собирают и снова режут. Там это будет продолжаться ровно столько раз, сколько ты лишила новые души возможности появляться на свет.
– Но аборт – это нормально! – всё же выкрикнула Наяна.
Арти ещё сильнее расправила крылья и ссутулилась от злости.
– Ты специально делала ошибки во время операций, чтобы повреждать женщину и лишать её возможности родить в будущем. А также целенаправленно настраивала сомневающихся в пользу аборта. Как ты уже поняла мы обсуждаем твои поступки, а не уместность чужого выбора, – выпрямилась Артемида, чтобы задать главный вопрос. – Ответь мне, ты виновата или невиновна?
Та опустила глаза и, на мгновение задумавшись, неожиданно стала равнодушной.
– Я не чувствую вины. Почему я должна винить себя?! – Истерический смех вырвался из груди Наяны и смутил ангела Спасения. – Я не виновата. Даже если и сделала ошибки, они остались в прошлом и теперь просто часть истории, которая совсем скоро поддастся забвению. И кто ты такой, чтобы винить меня? Или решил, что, пристыдив пару раз, я неожиданно отступлюсь от своих принципов и взглядов?
Наяна твёрдо встала на ноги и сделала шаг в сторону Артемиды, которая казалась уверенной только внешне, внутри ощущая глубокое смятение из-за постепенно настигающей неудачи. Силы накидки, меняющей настроение, работали негативно, словно не могли найти нужных эмоций и возвышали деятельность противоположных чувств.
– Это моя жизнь, – истерически крикнула Пимов и ткнула пальцем себе в грудь. – Я сама решу, как мне её прожить. Кто бы ты ни был, убирайся из моей головы!
Она схватила табуретку и кинула её в Артемиду, сразу же повиснув на подготовленной петле. Глаза её стали краснеть, а вены на лице вздулись. Ангел Спасения щёлкнул пальцами, и верёвка порвалась, роняя Пимов на осколки. В затуманенном взгляде Наяны остался размытый образ небесного создания, который приходил, чтобы её образумить, но вместо этого сильнее убедил в собственной правоте.
Артемида вернулась в квартиру и пнула стоявшую на проходе коробку. Ситуация хорошо складывалась вплоть до приобретения новой накидки, потом же что-то произошло, и осуществить воздействие над Наяной с целью направить её в нужное русло не удалось. Арти была вне себя от ярости, готовая разнести всю квартиру, но крепко державшая себя в руках. Тут телефон, оставленный впопыхах у карты и горы фотографий, завибрировал и осветил закрытую шторами студию. На часах значилась глубокая ночь, а на экране смартфона – иконка Гаврика. Шаманка отдышалась и ответила на видео звонок.
– Привет, Гаврик, – сказала Арти, успокоившись, и села на пол. – Я ничего не тратила сверх меры.
– Сегодня ты потратила больше, чем несколько тысяч, – грозно, совсем не похоже на Гаврика, сказал тот.
– Можешь ли ты перестать говорить со мной загадками? – устало выдохнула Артемида и посмотрела на шторы, чтобы не выдать нервозность. –