из фотоателье выдавали. Он был плотно обмотан синей советской изолентой.
У подруги глаза загорелись. Явно какая-то тайна! А мне не по себе стало. Потому что мои бабушки в таких пакетах, только без изоленты, хранили фото с похорон. Была раньше такая традиция, и, мне кажется, в российских деревнях и сейчас есть. Чтобы гроб с покойником и горюющие рядом – на фотографии. Я в детстве такие рассматривала, как рассказы мистические сейчас читаю – с ужасом, но затягивающим. Впрочем, бабушки мои это разглядывание не приветствовали. И, когда я однажды забыла сунуть запретные фото в чёрный пакет, положила вместе с обычными, получила гневную отповедь. Не поняла и не запомнила, что бабушка тогда сказала, увы. Но что-то про то, что мёртвых к живым пускать нельзя.
Рассказала об этом подруге, но та отмахнулась. А я оказалась права: после того, как пакет превратился в лохмотья – изолента к нему приросла намертво – именно фото с похорон мы и увидели. Уже, конечно, не было страшно, как в детстве. Но все равно как-то неуютно. А подруга их вообще впервые видела, поэтому смотрела даже с интересом.
В общем, перебрали мы их. Странную эту традицию обсудили. Ещё более древнюю вспомнили, когда на заре фотографии мёртвых снимали, как живых. И сажали, и глаза им открывали, и вообще. И да, тут же припомнился фильм «Другие», из которого я в свое время об этом жанре фото и узнала.
Пока болтали – уже и ночь. Я решила остаться, чтоб с утра помочь подруге дело доделать. Фото, за неимением чёрного пакета, она сунула в обычный файлик. Файлик положила обратно в короб, а короб поставила на шкаф. Чтобы решить, что с этим «наследством» дальше делать. Вроде и хранить стремно, и выбросить рука не поднимается.
Проснулись мы обе среди ночи от страшного грохота. Кинулись в соседнюю комнату, где архив остался и откуда грохот донесся. Врываемся – короб на полу, а фото с похорон по всему полу разбросаны. Даже там, куда траектория их бы просто не пустила. И – апофеозом – снимок строгого бородатого деда в гробу почему-то «пристроилось» прямо в подружкиных новых туфлях, которые стояли в противоположном от шкафа углу.
Ужас-жуть. За окном ночь, а у нас тут покойники по всей комнате, и не ясно, как короб умудрился со шкафа свалиться и так причудливо фото из себя «рассеять». Собрали мы их в четыре руки, подруга нашла чёрный полиэтиленовый мусорный мешок и скотч. Сложили, замотали. Положили в обувную коробку, её тоже замотали. Подруга взгромоздилась на стремянку и засунула коробку на антресоли.
Уснуть нам толком так и не удалось в ту ночь. Но архив разобрали. И подруга оперативно нашла странного коллекционера, который такие фото как раз собирал. Зачем —Бог весть, она не интересовалась. Отдала и перекрестилась. И новые туфли продала. Некомфортно почему-то ей в них стало после соседства близкого с фотографией деда, которого она так и не вспомнила. И который её туфли «облюбовал». Судьба их новой владелицы неизвестна.
Экзорцист