ох, началось, – дядька Силай нахмурился и исчез.
Вот тебе и на…
Растерянно оглянулась. Рыська уже поставил горшочек на стол и с нетерпением на него поглядывал.
Я посмотрела на печь и пожала плечами. Дядька Силай сегодня ведет себя очень странно.
Но насчет “началось” я поняла все. Волосы мои увидел он. Выходит, домовой знал о моем источнике-то?
Вот все вокруг все знают, одна я в последнюю очередь узнаю!
Не успела обидеться, как домовой тут как тут. Запыхался аж.
– Держи, Ведянка, – дядька Силай с облегчением выдохнул и протянул мне еще два горшочка.
– Теперь тебе кушать побольше надо, раз источник проснулся. Уж как тебя Эржбета оберегала, чайком поила с мелиссой и чабрецом.
И потупился вдруг.
– Ты, Ведянка, не держи зла-то на меня. Не мог прийти, слышал, да никак не мог.
Понимаешь, при исполнении я. А ты ж теперь вроде как настоящая адептка. Вон, и браслет у тебя. Значится, должна придерживаться распорядку.
Опоздала на завтрак, так и ходи голодная до обеду. Такие тут порядки, в Боевой Академии.
– Да какого распорядку-то, дядька Силай? – возмутилась я, но горшочки скорей к груди прижала.
– А кто мне его выдал, распорядок?
Дядька Силай удивленно глянул на меня:
– А чего его выдавать-то? Иль на столовой не видела, висит расписание. Прямо вот на двери и висит.
Не видела. Не видела я там никакого расписания. Может, и висит. Да я и не смотрела-то. Когда мне? То к ректору вызовут, то проклятьице с Тильдушки снимать, то на это построение бежать.
Вздохнула.
– Да меня тогда магистр Симеон сам на завтрак отвел, а про расписание-то ни слова не сказал, – вздохнула я.
И тут же вспомнились больные глаза дядьки Симеона, и что оборот у него был, и про настойку силены. Да уж. Ему точно не до распорядка было.
– Ладно, дядька Силай. Поняла я. А ты хоть скажи, сам, когда у вас по распорядку кормят-то?
Разулыбался домовой.
– Скажу, отчего не сказать. Завтрак в девять, обед в два пополудни, ужин в шесть.
– К-как в шесть? – у меня чуть ноги не подкосились-то.
Неужели этот магистр, как настоящий изверг, решил оставить меня без ужина?!
Ведь дополнительные занятия на 18.00 поставил.
– В шесть, Ведяна, – строго сказал дядька Силай. – Кушай, как следует кушай. Посуду в печь поставишь, потом заберу.
А сейчас недосуг мне. Обед пора готовить, а за домовыми местными глаз да глаз нужен.
– Спасибо, дядька Силай, – крикнула я вдогонку тотчас исчезнувшему домовому.
– Е-да-а, – сверкнул глазами Рыська и потянулся к своему горшочку.
– Еда, – я потерла ручки и открыла другой горшочек, сняв тарелочку.
А в горшочке оказалась сегодня вовсе не овсянка, а рисовая каша на молоке, и щедро так посыпанная орешками да изюмом. Позаботился дядька Силай.
Рыська потянул носом и чуть поморщился. И скорей сунулся в свой горшочек. Похоже, мяса и там не наблюдалось. Тоже каша и, судя по запаху, гречневая. Скривился фамильяр, но лапу-то запустил и поскорее стал