обществ, и, следовательно, о смене общественно-экономических формаций. Здесь возникает вопрос о развитии производительных сил как источнике смены формации, о социальной революции, как механизме смены формации, о борьбе классов как средстве этой смены, о прогрессе как векторе направленности эволюции человечества.
§ 1. Понятие прогресса и линейно-стадиальная схема К. Маркса
Возможно, такое начало разбора марксистской социальной динамики несколько обескураживает. По старинной, весьма разумной традиции, начинают с оснований и постепенно приходят к определенной квалификации тех или иных социальных вопросов. Мы поступили бы так же, если бы излагали свою социальную теорию. Но мы разбираем теорию Маркса, и поэтому должны начать этот разбор с идейно-мотивационного источника его работы. Без этого многое в марксовой теории останется непонятным.
Кроме того, в системах Нового времени, построенных по принципу, казалось бы, «основание – вывод», подчас таится скрытое мошенничество. Теоретик старательно делает вид, что ему неизвестны те выводы, что последуют из его системы. С серьезным видом он начинает с азов, трудолюбиво карабкается с тезиса на тезис, и – о чудо!
– перед ним внезапно раскрывается плодороднейшая долина выводов
– обычно это определенная социально-политическая программа, долженствующая облагодетельствовать человечество, а заодно и самого социального теоретика. Нуднейшая череда подобных благодетелей
– даже скандальный Ф. Ницше опробовал себя в этой роли – прерывается лишь отчасти в начале двадцатого века фигурой О. Шпенглера, чьи откровения о закате Европы с трудом могут быть квалифицированы как положительная социальная программа.
Мошенничество состоит здесь в том, что предлагаемая социальная программа – это идея фикс ее автора, и весь адский труд движения от оснований к выводам есть большая комедия, долженствующая скрыть от всех и от автора, в том числе, подгонку теории под определенные социально-политические выводы, комедия, предназначенная для того, чтобы вернее и лучше зацепить читателя на крючок этих выводов.
Мы не решимся прямо обвинить К. Маркса в подобном мошенничестве, хотя многое у него указывает именно на это. Еще до создания какой-либо социальной теории он уже знал, что буржуазия обречена и грядет светлое будущее. С тем чтобы нас не обвинили в совершенно уж огульном охаивании ученого мыслителя, процитируем фрагмент его работы 1843–1844 г. «К критике гегелевской философии права», где он обозначает как неизбежное будущее именно эту перспективу: «В чем же, следовательно, заключается положительная возможность немецкой эмансипации? Ответ: в образовании класса, скованного радикальными цепями, такого класса гражданского общества, который не есть класс гражданского общества; такого сословия, которое являет собой разложение всех сословий; такой сферы, которая имеет универсальный характер вследствие её универсальных страданий и не притязает