чтобы они не видели подробностей моего скудного быта.
Когда вошли в зрительный зал, Джоан схватила мой фонарик.
– Ух ты, – прошептала она, – изумительно! – Она обежала зал, направляя свет на балконы, на мерцающие трубы органа.
Мы вышли на середину сцены. Джоан зажгла свечи и приготовила курильницу для благовоний. Из своей сумки вытащила бутылку воды, наполнила принесённую Генри миску и пальцем нарисовала в воздухе над водой крест.
Я постаралась сдержать смех. Поскольку Джоан не была священником, я сомневалась, что от этого креста будет какой-то толк.
У меня засосало под ложечкой. Явятся ли привидения? И какими они будут – добрыми или злыми? И так ли это просто – общаться с призраками? Я оглядела тускло освещённый зал. Из всех углов тянулись тени. Когда Джоан зажгла свечи, тени заплясали.
Генри прошиб пот. Я удивилась: неужели и я выгляжу такой же нервной?
– Садимся в круг, – сказала Джоан. – Оливия, ты сюда, а Генри рядом с тобой. Поближе, чтобы можно было взяться за руки. Я сяду напротив.
Я села, хмуро глядя в пол. Может, поплевать на ладони, чтобы никто не захотел держаться со мной за руки?
– Волосы, – скомандовала Джоан, протягивая руку, и, получив волоски, бросила их в миску с водой. – Перо.
Генри отдал ей облезлое голубиное перо. Тогда Джоан села и расположила миску и перо посередине между нами.
– Теперь нужно поместить в круг свои личные реликвии, – велела она, вытягивая руки вперёд, – и рассказать, почему мы их выбрали. Я первая. – Она положила рядом с пером крошечную тряпичную куклу. – Это Магда. Мне сшила её бабушка, когда я была маленькой. Она напоминает мне о семье и взаимовыручке и вызывает сильные положительные эмоции, которые отгоняют злых духов. – Джоан с улыбкой погладила Магду по голове. – Теперь ты, Оливия.
Из темноты на сцену с любопытством выбрался Игорь. Он словно удивлялся: «Оливия, что ты делаешь? Что всё это значит?»
Выражение его глаз заставило меня нервничать ещё больше, но я вынула свою реликвию.
– Это мой альбом для зарисовок. Я ношу его с собой повсюду и храню в нём все свои рисунки.
– И?
И мне подарила его мама, сказав, что очень важно иметь мечту. Мечты подсказывают нам, кто мы есть, и помогают справиться с неприятностями. Я взглянула на Джоан:
– И ничего. Это всё.
Джоан вздохнула:
– Генри?
Генри поставил перед собой стеклянную банку, потемневшую от времени, пыли и бог знает от чего ещё. Внутри что-то гремело, но через коричневое стекло ничего не было видно.
– Это… банка, – начал Генри. – Я храню в ней важные вещи, которые много для меня значат. И… ну вот.
– Больше ничего не хочешь добавить? – спросила Джоан.
Генри помотал головой.
– Слушайте, вы должны серьёзно относиться к сеансу и демонстрировать широту мышления, – сказала Джоан. – Иначе ничего не выйдет.
– Джоан, мы относимся ко всему серьёзно, непредвзято, и нас просто распирает от нетерпения, – заверила её я. – Давай приступим, а?
– В