ждать солнца, но сбил его Джардир, и все это знали. Най’шарумы смотрели на него с благоговением, даль’шарумы – с невольным уважением. Даже дама поглядывали на него, когда думали, что никто не видит.
На четвертый день ослабевший от голода Джардир встал в очередь за похлебкой. Он подозревал, что ему не хватит сил побить даже самого хилого мальчишку, но с расправленными плечами пошел к привычному месту в начале очереди. Най’шарумы попятились, почтительно опустив глаза.
Он протянул было миску, но Керан поймал его за руку.
– Сегодня похлебки не будет, – произнес наставник. – Идем.
Джардиру казалось, что в животе у него лютует песчаный демон, но он без единой жалобы отдал миску товарищу и пошел за наставником через лагерь.
К шатру Каджи.
Лицо Джардира похолодело. Не может быть.
– Три столетия мальчик твоего возраста не ступал в шатер воинов. – Керан словно прочел его мысли. – На мой взгляд, ты еще слишком молод, и твоя смерть может стать ужасным расточительством для Каджи, но закон есть закон. Когда мальчик сбивает своего первого демона на стене, его призывают на алагай’шарак.
Они вошли в шатер. Десятки фигур в черном повернулись к ним и снова принялись за еду. Блюда подавали женщины, но не такие, каких Джардир видел раньше – закутанных в плотную черную ткань с головы до пят. Разноцветные покрывала этих женщин просвечивали, воздушные одеяния подчеркивали крутые изгибы. Руки и животы были обнажены и украшены драгоценностями, длинные прорези по бокам шаровар открывали гладкие ноги.
Джардир зарделся при виде подобного зрелища, но остальные, похоже, не находили в нем ничего дурного. Один из воинов уставился на женщину, которая его обслуживала, бросил кебаб, схватил красавицу и перекинул через плечо. Он потащил ее в комнату за ширмой, заваленную яркими подушками. Женщина смеялась.
– Переживешь эту ночь, и выбирай любую, – сообщил Керан. – Каджи нужны воины. Долг мужчин – рождать сыновей. Если хорошо себя покажешь, сможешь взять себе жену для хозяйства, но все даль’шарумы должны набивать животы дживах’шарум своего племени.
Вид множества женщин в откровенных одеждах волновал Джардира, и он жадно разглядывал юные лица, отчасти опасаясь увидеть собственных сестер. Наставник подвел его к подушке за огромным столом, и мальчик лишился дара речи.
Он в жизни не видел столько еды! Изюм и финики, пряные шашлычки из барашка и рис! Кускус и исходящее паром мясо в виноградных листьях! У него заурчало в животе, он разрывался между голодом и похотью.
– Поешь как следует и отдохни, – посоветовал Керан. – Сегодня ты встанешь среди мужчин.
Он хлопнул Джардира по спине и вышел из шатра.
Джардир неуверенно потянулся к шашлычку, но кто-то выхватил мясо у него из-под носа. Он возмущенно обернулся и увидел Хасика.
– Тебе повезло той ночью, крыса, – процедил Хасик. – Молись Эвераму, ибо одной удачи мало, чтобы выжить в Лабиринте.
Джардир с другими воинами отправился в Шарик Хора, чтобы получить благословение Дамаджи на грядущую битву. Он ни разу не бывал в храме из костей героев,