дать себе отдых, задолбало возвращаться поздно домой.
После прибытия второго каравана наши стали проявлять беспокойство. Те занимали три четверти мест и местным стало не хватать мест за столиками. Пришлось добавлять простые стулья.
Постепенно работа нашего кафе вошла в долгожданный ритм. Мы поняли в какие дни следует ожидать караваны и заранее готовились к их прибытию. Местные стали отводить для них свободные помещения и гости смогли получить полноценный отдых.
В остальные дни нас посещало человек семьдесят. Некоторые приходили с детьми пораньше, были такие, что сидели до закрытия.
Один день в неделю мы устраивали выходной. Невозможно каждый вечер проводить в нашем кафе. И хотя мы вставали довольно поздно и до обеда занимались своими делами, часам к трём надо было начинать разжигать мангалы. Возвращались поздно, основная масса расходилась раньше, многим на работу утром вставать, но были и полуночники, а также влюблённые парочки.
Керамическую посуду в итоге решили не делать, просто заказали более качественную одноразовую. На входе в общественный центр повесили красочную вывеску, где была просто размещена картинка накрытого стола с мясом, сделанная на основании фотографии.
Естественно, у нас было не только мясо. Но это уже заслуга нашей хозяйки. Сами ухитрилась раздобыть местные овощи, которые сохранились с лета и шли как салат. А в качестве гарнира шёл местный горох. Женщина выпекала в духовке лепёшки, которые получались довольно неплохо и пользовались спросом.
И только через два месяца мы вышли в устойчивый плюс. Наконец-то у меня в кармане зазвенела монета. Прикормленные караванщики и небольшой постоянный доход от местных давали лично мне порядка двух тысяч в месяц. Мои напарники имели чуть побольше, но у них ещё столовая, за аренду платили пополам. Энергию мы получали от генератора, размещённого в соседнем здании. Вода шла из скважины, насос только подымал её на поверхность. Посудомойки у нас не имелось как класса.
Одноразовая посуда шла в утилизатор, а я свои железки драил специальным раствором. Наш Шим только протирал столы и убирался в зале. Он же играл роль бармена. Сами оформляла с женской затейливостью моё мясо гарниром и овощами, она же вела расчёты с клиентами и вообще бдила.
Я был свидетелем сцены, когда троица залётных фраеров, отведав наши яства возмутились дороговизной и попытались не заплатить.
Сцена эпическая, я видел Сами со спины через окно. Она упёрла руки в крутые бока. Дальше я видел только её содрогающееся плечи и потряхивания головы, о содержании её речи мог только догадываться.
Сами била из главных калибров, она буквально нависла над несчастными. Те обречённо внимали её прочувствованной речи, у них не было ни малейшего шанса продержаться против орудийных башен линкора. Очень быстро они расплатились и их жалкие потрёпанные миноноски, поскрипывая побитым такелажем удалились прочь.
Ну, как бы я в напарнице и не сомневался, но всегда приятно убедится в собственной правоте. Что я и высказал женщине.
Мы