тем, кого принижают, оскорбляют и с кем не считаются. Читать эти молитвы следует, выходя из дома, направляясь туда, где вам требуется помощь и защита молитвы. Читают три раза:
Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
Встану, благословясь, выйду, перекрестясь.
Одел меня Бог в белый свет,
Врагов отныне у меня нет.
Ведет меня дорога к господину,
К (такому-то) Божьему рабу, к властелину.
Пусть он радостные очи на меня распахнет,
К трону своему приведет,
Зрит, глядит на меня, как смотрят
На Божью Мать, на Иисуса Христа,
И была бы в очах его доброта
Ко мне (имя). Аминь.
Голоса на меня бы не поднял,
Зубом не скрипнул, ни в чем не пенял.
Ногой не топнул, рукой не хлопнул,
Зла-лиха не подумал, не кричал,
За дверь дубовую не гонял.
На мне, рабе (имя), одет белый свет.
Никого милей меня для (такого-то) нет.
Я ему мать и отец.
Я ему царский венец.
Слово мое крепкое, дело мое лепкое.
Ключ. Замок. Язык.
Аминь. Аминь.
Аминь.
При грозном начальстве
Говорят, входя в здание, где находится грозный начальник:
Скорей червь червяка сожрет,
Чем (такой-то) меня зубом возьмет.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Ныне, присно и во веки веков.
Аминь.
Защитить судью от оморочки
Из письма:
«Пишу Вам с большим уважением и надеждой. Верю Вам свято и очень Вас ценю. Благодаря Вашим книгам я уже не раз спасала свою дочь, у которой очень слабое здоровье, она родилась шестимесячной, сейчас ей двадцать девять лет. Когда она заболевает и ей становится плохо, я сразу же достаю Ваши книги и читаю из них молитвы. После этого у доченьки наступает улучшение и она выздоравливает прямо на глазах. Большое Вам материнское спасибо. Обращаюсь к Вам вот почему: я работаю в суде и последнее время на скамью подсудимых попадают члены одной и той же цыганской семьи. Правда, все они живут по разным адресам. Ведя судебный процесс, я заметила, вернее ощутила, как только в зал заседания заходит одна старая цыганка, у меня начинается что-то с головой. Я не сомневаюсь, что она делает на меня, как Вы пишете в своих книгах, оморочку. У меня в голове все путается и кружится, и я сразу теряю нить разговора. Но это еще не самое худшее, я начинаю говорить, не то, что хотела сказать. Я принимаю не свойственные моему характеру и мышлению решения и выношу, на удивление всем, слишком мягкий приговор. Человек я уже достаточно взрослый, могу дать себе отчет в происходящем. Понятно ведь, что когда в семье случается беда, каждый старается что-то сделать для своего близкого. Для нас, судей, не секрет, что многие люди обращаются за помощью к молитвам. И если можно так сказать, то за те прошедшие годы, что я работала в суде, я научилась уже вычислять людей, пришедших на суд с молитвой, и я этого не осуждаю. Наверное, и я бы на их месте прибегла бы к спасительной молитве, чтобы только выручить попавшего в беду человека. Но в этом случае с