их видеть и готовы каждому пожать руку и расписаться на всех частях тела (если это необходимо человеку). Но порой люди начинают толкаться, и кто-то в таком случае обязательно пострадает. В Стамбуле охране чудом удалось быстро разрулить ситуацию и мигом увести нас. Серж всегда стрессует в такие моменты и заводит разговор о персональной охране. Но давайте начистоту, я не Джастин, мать его, Бибер, чтобы за мной таскались два огромных мужика и следили за каждым моим движением.
– Не смотри направо, там группа девочек-подростков, и они явно пытаются понять, ты ли это, – бурчит друг, нервным взглядом сканируя толпу.
– Тогда пошли в сторону автобусов, так они точно ни о чем не догадаются, – предлагаю я.
– Нам с тобой пора привыкать к твоему новому статусу и к мысли о том, что нам необходимы охрана и водитель, – недовольно говорит он.
Как бы мягко ему сказать, что я не собираюсь возвращаться к этому разговору? Водитель, охрана – все это попахивает золотой клеткой и абсолютно не входит в список моих желаний.
– Перевезем Женю? – решаю отшутиться я. – Или Джошуа прямиком из Лос-Анджелеса?
– Я серьезно. Лейбла больше нет, а потому все, чем они занимались, нужно организовать нам самим.
Я закатываю глаза:
– В Москве мне нужен был водитель, потому что я не говорю по-русски и не знаю города. В Лос-Анджелесе мне нужен был водитель по второй причине, а еще в Штатах не особо развит общественный транспорт, как ты мог заметить. – Я взъерошиваю волосы. – Но на кой он мне в родном городе?
– Ты правда не понимаешь? – Серж закатывает глаза.
– Думаю, водитель, как и охрана, будет привлекать лишнее внимание, которое мне не нужно. Я отлично сливаюсь с толпой. – С этими словами я хватаю ручку своего чемодана и, волоча его по полу, направляюсь в сторону автобусной остановки.
– Ты куда? – шипит Серж. – Что, правда поедешь на автобусе?
У него такой оскорбленный вид, словно я сказал, что мы пойдем до города пешком. Совсем избаловался! Я иду дальше, спиной чувствуя его злобный взгляд.
– Автобус? – повторяет он, но в этот раз в голосе уже слышно смирение.
– Не сахарный, не растаю, – не оборачиваясь, бросаю я.
– Ты неисправим. – Друг догоняет меня и ковыляет рядом, ругаясь себе под нос: – Зачем еще нужны деньги, если не для комфорта?
– Для развлечений, – сверкнув улыбкой, сообщаю я. – А комфорт оставь для моего дедушки.
Серж закатывает глаза, но оставляет при себе все комментарии. Мы подходим к автомату и после трех минут тыканий в экран, сенсор которого безбожно тормозит, мне все-таки удается оплатить два билета.
– Смотри, всего тринадцать евро! Сколько там «убер» насчитывал? – с наигранным энтузиазмом спрашиваю я.
– Восемьдесят… – бубнит мой друг.
– У нас останутся деньги на мороженое и «Макдоналдс».
Если бы Серж мог убивать взглядом, я бы уже валялся окровавленным на полу аэропорта. Причем, наверное, на этом он бы не