как мне показалось, а я отвернулась к окошку и на меня нахлынули воспоминания.
Мне было 14. В тот день, кроме меня дома никого не было. Именно тогда отчим решил заскочить на обед, но я была уверена, что он на это и рассчитывал. Я затеяла уборку и как раз домывала посуду. Заметить его приближение раньше я не смогла. Может из-за шума воды или просто о чем-то задумалась, сейчас уже и не вспомнить. Опомнилась я, когда он был уже слишком близко. Он буквально припечатал меня к раковине всем своим мерзким сальным телом. Одной рукой он обхватил меня, полностью сковав мои движения, а другая шарила по мне, стараясь добраться до самых потаённых мест. Я пыталась вырваться, с ужасом понимая, что ослабить хватку взрослого озабоченного мужика мне не под силу. «Отпусти!» – крикнула я в отчаянии. «Лучше молчи или хуже будет!» – услышала я в ответ. Его мерзкое дыхание обжигало мне шею. А его рука, тем временем, опустилась ниже и, нырнув мне под юбку, двинулась выше. Я даже боюсь представить, чем это могло закончиться, если бы в тот момент не раздался голос Лёньки Кораблёва: «Эй, Черёмуха, ты дома?». «Я здесь!» – что есть мочи заорала я. Отчим отскочил от меня, он тяжело дышал, сверля меня безумным взглядом. У меня же руки от страха и ненависти тряслись, как сумасшедшие. Я бросилась на улицу. Тогда меня спас соседский мальчишка, которому всклокоченный вид и сбивчивое дыхание я объяснила интенсивностью своей уборки.
Слёзы жгли глаза, словно я только что пережила этот ужас снова. Меня трясло.
– Эй, Муха, ты чего? – Ванька остановил машину и повернул меня к себе, взяв за плечи. – О чём это таком ты думаешь, что слёзы градом? С ума сошла? Сколько раз тебе говорил, не мучай себя так, не надо, – он прислонил мою голову к своему плечу и погладил по волосам. – Хочешь я всё отменю, только не расстраивайся, не плачь.
– Нет, Ванечка, ты что?! – я резко подняла голову. – Не надо, я в порядке, правда. Просто не могу поверить, что скоро этот кошмар может закончиться.
Я ведь и до этого замечала странные взгляды отчима, его, якобы, случайные прикосновения, когда он, например, помогая сесть в машину, как бы невзначай, похлопывал меня по мягкому месту. Или, возвращаясь домой с работы, он, показывая, как рад нас всех видеть, обнимал сначала мать, потом Ваньку, ну и меня, конечно, ему нужно было потискать прям с особым усердием. Я ненавидела такие его замашки и старалась по возможности избегать этих моментов. Первым делом перестала ездить с ним в школу. Он работал в такси и довозил нас с братом по утрам. Я стала добираться с соседом Лёнькой. Мы учились в одном классе и с детства дружили. Фееричных возращений отчима домой я так же старалась избегать, ссылаясь на неотложные дела. У меня получалось до того самого момента. Но я и представить не могла насколько ужасно всё может быть. Я попыталась рассказать матери, но она поверила не мне, а ему. «Да с самого начала было понятно, что детям твоим я не по душе. Но выдумать такое?! Ты конечно извини меня, Тамара, но это переходит все границы». И Тамара бросилась утешать «обиженного» мужа.
Мне