заодно вымыв руки, и скрылся в комнате. Следующим в очереди неудачников был «Марс-5». Интерактивный видеоряд выбросил Клима в открытый космос, и он воочию увидел истечение газов из приборного отсека. Дело происходило уже на марсианской орбите. Станция успела передать сотню изображений планеты, а потом приборы вовсе отказались работать… Только Клим осознал нелепость исторического эпизода – что бы случилось, например, с людьми первой пилотируемой экспедиции, если бы из жилого отсека испарился воздух? – как жена настигла его и тут. Виртуальный космос опять схлопнулся в черную точку.
– Завтра уже там будешь! – вскричала Кристина. – И нечего от меня бегать, я не кусаюсь! Другие вон нормальную работу на Марсе нашли, приносят приличные деньги, а ты? Фобос того и гляди взорвется, что с нами будет, ты не подумал? И что тебе платят за эти вахты? Жалкие юани!
– Вполне хорошо платят, – возразил Клим.
– Зато потом целый месяц пособие получаешь.
– Я же обещал, что найду работу на Марсе. Просто пока ничего хорошего не подворачивается.
Вообще-то он лукавил, геолог его квалификации давно мог устроиться в самом холдинге. Просто Климу нравилось проводить половину жизни на спутнике, где у него была собственная комната с прямым выходом в планетарную Сеть. И там он мог коротать вечера в компании таких же рисковых и знающих парней, как и он сам.
– Хорошо починил воду, – вдруг призналась Кристина. – Только все это без толку – не вода, так воздух отключится, и задохнемся во сне, как твоя мамаша.
– У нее же аккумуляторы в легких подсели.
– Да какая разница? Переезжать отсюда надо, Климка.
Геолог воспользовался тем, что жена, высказав наболевшее, стала тестировать внутренние органы на магнитном томографе, и вновь погрузился в древнюю историю Марса.
6-й модели аппарата «повезло» больше всех. Научный радиокомплекс у него отказал, а вот телеметрическая система выжила и даже посадила зонд в долине Самара, на границе земель Ноя и Жемчужной. Клим перенесся в Музей и поглядел на изображение настоящего аппарата. Однако скопировать его в доклад Венеры он не успел, потому что его вновь грубо прервали. На этот раз сама дочь.
– Какой ты молоде-ец, Климу-уша, – пропела она, подключившись к терминалу на параллельном выводе. – Гаовань почесать?
– Что, поездка сорвалась?
– Его папаша явился и сдернул нас с ровера в последний момент, вот грунтовая бактерия! – возмутилась девушка. – Зря уши натирала об шлем, ага. Эта опять регенерирует?
Но хозяйка уже закончила процедуру и, растрепанная, возникла из кокона. Тело у нее багровело, будто после жесточайшей терки, и только к утру обещало восстановить первоначальную темно-желтую расцветку. Кристина в такие моменты впадала в особенное раздражение. Вот и сейчас она накинулась на мужа и дочь с обвинениями:
– Почему вся мебель потрескалась?