ему. А мы с ним даже не знакомы.
– И не надо. Не рефлексируй.
Глава 2.
Я читал папку «Латвия. Народные инициативы.»
«…В 1986 году журналист Дайнис Иванс в своей статье в газете Literatura un Maksla ("Литература и искусство") призвал остановить строительство Даугавпилсской ГЭС, чтобы не допустить затопления заповедной долины реки и сохранить присутствовавшие там редкие виды растений и животных. Призыв прекратить строительство нашел немало сторонников. Начался сбор подписей за отказ от проекта (всего таких подписей было собрано более 30 тысяч). ЦК Латвии поддержало инициативу обращением в ЦК КПСС. Строительство гэс приостановлено».
– Придурки, – вырвалось у меня.
Коллега, сидящий в кабинете за соседним столом напротив, поднял на меня глаза. Я пожал плечами.
«…1-2 июня 1988 года на пленарном заседании правления союза писателей Латвийской СССР, с участием руководителей и экспертов республиканских союзов архитекторов, дизайнеров, кинематографистов, композиторов, художников, театральных деятелей, журналистов, была озвучена идея создания массовой организации «в поддержку перестройки». Такой организацией стал Народный фронт Латвии (НФЛ), учредительный съезд которого состоялся 8 октября 1988 года
– «Сука, опять это ненавистное слово «перестройка»», – уже мысленно, чтобы не тревожить коллегу, выругался я.
«… Руководство Компартии Латвии самоустранилось от контроля организации и подготовки. Ни выступления, ни повестка с ЦК не согласовывались. На заседании выступили…»
– «Так, это понятно. Компенсации за оккупацию, обратиться к правительству России, чтобы оно заботилось о своих гражданах, дало им жильё и работу на своей земле, секретные протоколы Молотова-Ребентропа».
«… Писатель Марина Костенецкая – единственная русская, выступившая на пленуме – была обеспокоена его антирусской риторикой и призывала понять, что русский народ также страдал от сталинизма и всем вместе надо объединяться против исторического зла, а не друг против друга»
«… Та-а-ак…Народный фонт Латвии возглавил молодой журналист Дайнис Иванс. Ну, а кому же, как не ему возглавлять революционное движение?».
То же самое и практически в то же самое время (в течении 1988 года) произошло в остальных республиках Прибалтики и в Белоруссии. Россию обложили фронтами. Пока только общественными.
Получается, что я, сначала находясь в своеобразном мозговом параличе, а потом в почти таком же состоянии, обусловленном первой стадией влюблённости, прозевал самый важный для моей страны период. Сейчас стоял июль 1989 года, а на кону развал Союза Советских Социалистических Республик.
– Блять, – выругался я.
Коллега встал из-за стола, взял сигареты и вышел. Наверное, чтобы меня не стеснять и позволить мне себя не сдерживать.
* * *
– Что-то надумал? – Спросил Юрий Иванович. – Не вижу твоих докладных записок. Саботируешь распорядок?
– Не с кем посоветоваться, а вас не было.
– Советуйся, – вздохнул Дроздов.
– В народные