Чёрными потёками. Везде. Стены. Асфальт. Земля. Тело. Залитое кровью тело в белом лёгком платье. Ребёнок. Сидит рядом на корточках. Летнее платьице выцвело. В руках уродливый плюшевый заяц. Встаёт. Поднимает за горлом тело. Встряхивает. Кровь брызгами разлетается. Смех. Пронзительный. Жуткий. Не человеческий. Не шевельнуться. Стук.
Харальд резко проснулся. Сердце бешено колотилось. Кошмар. Всего лишь кошмар. Дэнель что-то сонно пробормотал и обнял его. Нэль. Живой. Харальд улыбнулся, прижал к себе своего Нэля. Тёплого. В коридоре раздались голоса. Сонный – Отто, радостный – Вильгельма. Что он здесь делает в такую рань? Хотя… а сколько сейчас времени? Харальд потянулся к тумбочке. Уже полдевятого. Так поздно! Пора вставать. Давно пора. Но так не хочется. Харальд выбрался из объятий Нэля и сел. Уже хорошее начало. Надел рубашку и штаны и вышел из комнаты.
– Харальд! – Вильгельм едва не сшиб его с ног, крепко, порывисто обнял и тут же отпустил, – Харальд! Я так рад, что ты будешь жить у Отто! Не знаю зачем, но зато я смогу видеть тебя чаще!
Юноша просто сиял. Харальд невольно улыбнулся ему. Младший брат Отто. Красивый юноша, жизнерадостный, светлый. Даже в такой отвратительной ситуации сумел найти что-то хорошее. Хотя, он, похоже, не знал.
– А ещё твои книги. Они все здесь, и я смогу их читать! – Вильгельм хитро прищурился, – правда ведь, дядя Харальд?
– Конечно, пока я здесь. А ты что здесь делаешь?
– Родители уехали к сестре, так что я поживу у Отто пару недель. Места нам хватит, – Вильгельм схватил под локоть Солнышко и потащил за собой в сторону кухни, – завтрак! Будут блинчики, так что подождёте!
На кухне что-то упало, звякнуло. Вильгельм неплохо умел готовить, но слишком много экспериментировал. Отто поправил очки.
– Что будем делать? Он здесь на две недели, раньше уехать не сможет. Но втягивать его мне бы не хотелось. Конечно, сейчас этот дом безопасен… – Отто покачал головой. Брат не останется в стороне. Подвергать его опасности? Такое даже в голове не укладывается. Опасно. Но и сделать ничего нельзя. Надо поторопиться.
– Знаю. Мне тоже это не нравится. Так не вовремя. И Нэль, – Харальд вздохнул, – ладно. Пусть Вильгельм пока сидит дома. Книг у него теперь много, есть чем заняться. А нам надо найти убийцу. Пока никто не пострадал.
На душе было неспокойно. Всё неправильно. Не так. С самого начала всё не так. Земля уходит из-под ног. Как будто отстаёшь на шаг. Каждый раз. Если не выровняться, не обогнать, проиграешь. Недомолвки, недосказанности, чего-то не хватает, какой-то мелочи. Не успеваешь спросить, увидеть, услышать. Рихтер, Готфрид, дядя Ульрих, Рейнер. Только вопросы. Никаких ответов. Харальд вернулся в свою комнату. Дэнель сидел за столом и писал. Ровные строчки, выжженные на белых листах. Он продолжал делать то, что ему поручил Харальд. На запястьях багровые полосы от ремней и синяки, но перо движется уверенно, ровно. Он так спокоен. Это всегда придавало уверенности. Его спокойствие. Его вера. Что бы Харальд ни сделал, он не перестанет ему доверять. Его надёжность.