и сумки с гранатами. Утром я с другим сержантом повез на мотоцикле это списанное имущество в штаб. Но на мосту мы не справились с управлением, мотоцикл слетел в реку. Его мы достать смогли, а списанное оружие и боеприпасы утонули. Глубоко было, да и течение быстрое. К обеду приехала комиссия из штаба. Как водится, выдали нам по первое число. Замполит, после того как мы рассказали, что находимся практически в осаде, еще раз напомнил про приказ не трогать местное население. Только особист опросил нас об инциденте и с подозрительной ухмылкой подписал акт списания. Этой же ночью машина с местными, которая попыталась впечатать в стену наших солдат из патруля, была изрешечена очередями из двух автоматов. На следующую ночь еще три мотоциклиста с седоками были расстреляны в упор.
После этого во время комендантского часа неизвестные открывали огонь на поражение без предупреждения по любому, кто высовывал нос на улицу. Ночью в домах бургомистра и его заместителя взорвались гранаты. Никого не убило, но было неприятно. Наше штатное оружие и боеприпасы все время находились под охраной. На следующий день водопроводчики быстро починили колонки с водой, а местное население со щетками и тряпками бургомистр выгнал на улицу: стирать надписи со стен домов. Теперь любое указание нашего командира исполнялось незамедлительно. Продавцы и буфетчики радостно улыбались, едва завидев наших военнослужащих. – Прапорщик остановился напротив правофлангового: – Какой вывод вы можете сделать из сказанного, товарищ курсант?
– Как писал товарищ Ленин: «Всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться», – четко отрапортовал слушатель.
– Молодец, – оценил прапорщик.
Следующим стоял Павел.
– А вы, товарищ Савельев, какой вывод сделали для себя?
– У государства, находящегося в окружении стран-противников, должны быть силовые структуры. И в них должны быть обученные бойцы, умеющие защищаться, а значит, и убивать врагов.
Инструктор пристально посмотрел на Павла, тот глаза не отвел.
– Откровенно, но в точку.
Прапорщик подошел к одному из выпускников МГИМО, прекрасно знающему английский и французский языки, но имеющему неудовлетворительные оценки по стрельбе.
– Вот вы, курсант, сможете выстрелить в человека, в женщину или ребенка?
Молодой человек опешил:
– Не знаю, товарищ прапорщик.
– На огневой рубеж шагом марш!
Инструктор положил перед ним пистолет и магазин с тремя патронами:
– Заряжай.
Курсант вставил магазин в рукоятку пистолета и дослал патрон в патронник.
– Перед вами противник. Это юноша, подросток пятнадцати лет. Огонь.
Молодой человек поднял руку и долго целился. Рука затряслась и опустилась.
– Не могу.
На стрелка было жалко смотреть. Он чуть не плакал.
– Посмотрите на своих товарищей, – продолжил прапорщик. – Они