После ознакомления с рынком последних усовершенствованных моделей она еще раз убедилась, что все мужики козлы, эгоисты, паразиты, бездельники, алкоголики, прелюбодеи, прохиндеи, свиньи, тупоголовые засранцы, чревоугодники и еще раз козлы и что крест-то ее не так уж тяжек, а мужик не так уж завалялся и не так уж обветшал.
Уже добрых полчаса они молча сидели на кухне. Кроме произнесенного Семеном Филипповичем прощения ничто не нарушало тишины. Даже Клавдия Лаврентьевна, звонко щелкающая по пульту большим пальцем в поисках благородного сериала, крепилась, остатками ума своего осознавая всю драматичность момента.
«А не так уж и глупа жена. Ни одного вопроса, пустых слов – где был, что делал… Ни к чему они, не нужны они сейчас», – подумал он.
– Есть хочешь? – нарушила тишину жена.
– Может, позже, когда дети возвратятся с прогулки.
– Дождешься их, – пожаловалась она.
– Ничего. Схожу в магазин, куплю пока чего-нибудь.
На оставшиеся деньги Семен Филиппович набрал целую гору различных деликатесов, выпивки и других редко употребляемых ранее его семейством продуктов.
На этот раз он открыл дверь своим ключом. У двери его встретила жена, помогла снять пиджак. Клавдия Лаврентьевна продолжала смотреть напряженно телевизор. Выгрузив продукты, он зашел в зал поприветствовать Клавдию Лаврентьевну – его обуяли старые добрые чувства ненависти к нежно любимой теще:
– Добрый вечер, Клавдия Лаврентьевна, – приближаясь к нирване, произнес Семен Филиппович.
Теща зло ухмыльнулась – видимо, тоже была рада встрече.
– Клавдия Лаврентьевна, а вот книги, что вы недавно случайно обронили, – Семен Филиппович махнул в сторону книжной полки, покрывающей стену от пола до потолка, – вы читали?
– Да. Читали, читали. Не глупей других. Гоголей, Моголей, Пушкиных там всяких.
– А насчет зарубежных классиков, скажем Байрона?
– Читали, читали, намедни перечитывали.
У Семена Филипповича засосало под ложечкой. Он вытащил книжку из ряда и быстро перелистал ее. Сто долларовая купюра сама выпорхнула из книги пред изумленным взором Клавдии Лаврентьевны.
– Невнимательно же вы читаете классиков, – съехидничал Семен Филиппович, подобрав купюру с пола.
Был поздний вечер. Дождь нечасто стучал в окна. Семен Филиппович сидел в одиночестве на кухне с початой бутылкой водки и парой бутербродов с красной икрой. Семья уже спала. Клавдия Лаврентьевна внимательно изучала классиков. Наполнив до краев граненый стакан, Семен Филиппович тяжело вздохнул. Его душу все же щемило – не так часто выпадает такая удача, стать обладателем целого состояния… И вот судьба – не дано ему быть богатым, против нее не попрешь.
– Да, – произнес громко он, перебирая пальцами стакан, – вот тебе и кренделя. Эх, как бы хотелось начать все сначала, то-то бы я развернулся.