он говорит, что у него находится человек, очень дорогой твоему сердцу. «Птенец» – как он выразился о нём. Его условия состоят в том, что в обмен его, мы должны выпустить из города оставшуюся часть мятежников?! – Закончил Сапфон.
У Ганнона подкосились ноги. В голове его пронёсся ураган мыслей. «Как они могли узнать о ней? Она в плену! Они схватили ее! Но как? Как они узнали? Ведь об ее приезде знало узкое, ограниченное количество людей!»
– Мы принимает эти условия! – без промедления принял решение Ганнон, – Как будет происходить обмен?
– Я не обговаривал это! – Ответил Сапфон, – Но тогда, раз действительно есть такой человек, и ты знаешь о нем, пусть будет так! Но прежде, чем откроем ворота, я хочу обратиться к ним. Дело в том, что и среди них, есть люди, которых я хорошо знаю! После этого – кто захочет, покинет город!
Сапфон ушел обратно, через ряды фаланги…
– Крепись, Ганнон! – обратился к нему Сараф, – Надо, удостоверится, что это твоя дочь?!
Сараф выказывал другие чувства. На его лице была растерянность от этого известия! Это поставило его в какой-то внутренний тупик… И он усиленно пытался решить его в размышлении…
– Некогда вести переговоры, Сараф! Моя девочка у них! Они могут с ней сделать все что угодно! Надо ее скорее вызволить из рук этих нелюдей! Они и так заклеймили себя многими убийствами!
В это время над площадью зазвучал голос Сапфона. Он обращался к мятежникам с речью…
– А где ваш племянник Гисгон, Наместник? – Вдруг спросил Сараф.
Этот вопрос магната, поставил в тупик Наместника Ливии. Он посмотрел на Сарафа. «Вот какая странность? – подумал он, – Он и это знает?! О приезде Гисгона с Лейлой, знал только я! И я не помню, что обмолвился с ним об этом!»
– А откуда ты, Сараф, знаешь о Гисгоне? – задал встречный вопрос Ганнон.
Сараф поняв, что сболтнул лишнего, на мгновение задумался, но тут же нашёлся:
– Твои придворные сказали мне о нем! Когда собиралась процессия! Он был с вооружённой охраной, когда прибыл сюда? Разве не так?
Ганнон недоверчиво посмотрев на магната, повертел головой.
«Действительно, – подумал он, – где этот надменный родственник? Зря я вызвал его в армию! Он просился, чтобы поучаствовать в освобождении отца! Где теперь армия? И где племянник? А если он погиб на площади? – от этого Ганнону стало ещё хуже, чем было, – И зачем я послушал этих советчиков и ушёл от Утики?!»
Ганнон зло взглянул на Сарафа.
– А где Капитон, Сараф? Успел удрать? А как вы с ним расписывали мне мой триумф в Карфагене! А сам, только повеяло опасностью, ускользнул в казематы храма!
В это время, кто-то проходил, через фалангу, которая расступалась перед ним. Ганнон опознал в идущем к нему человеке, начальника гарнизона Корта. Корт был почти весь забрызган кровью. Перевязанная левая рука, пропиталась кровью через наложенные повязки. Лицо, перетянуло засохшей и свернувшейся